— Вам не попадалась книга бывшего президента США Ричарда Никсона «Реальная война»?

— Попадалась, — ответил я и вспомнил одно очень яркое высказывание бывшего президента, которое я даже выписал в свою рабочую тетрадь: «Разрабатывая стратегию победы, Запад должен особое внимание обратить на „третий мир“, который является полем, где происходит значительная часть сражений третьей мировой войны».

А чтобы у его читателей не осталось никаких сомнений в том, какая часть «третьего мира» имеется в виду, несколькими строчками ниже Ричард Никсон со всей определенностью подчеркнул, что именно «Африка является важнейшей ставкой в третьей мировой войне».

Возможно, как раз об этом и хотел напомнить мне региональный зам, но в очередной раз наш разговор был прерван звонком телефона правительственной связи, и по коротким репликам я понял, что через час региональному заму надлежит быть на каком-то совещании.

— Вы должны помнить главное, — видимо, отказавшись от идеи обсудить со мной высказывания Никсона, напутствовал меня заместитель начальника разведки. — Несмотря на то, что освободившиеся от колониальной зависимости страны различаются по характеру существующих в них общественных систем, сложившихся международных связей, уровням экономического развития и ряду других объективных признаков, их объединяет общее: антиимпериалистическая направленности внешней политики и борьба за полную политическую и экономическую самостоятельность. И содействовать сохранению этой антиимпериалистической направленности в политике африканских государств — значит содействовать укреплению позиции миролюбивых сил во всем мире. Поэтому ваша главная задача — обеспечить получение информации об африканской политике США и их политических союзников.

С этим напутствием я и покинул Москву…

Вечером в день прилета, расставаясь с Базиленко на пороге отведенной мне квартиры, я передал через него просьбу всем сотрудникам резидентуры собраться к десяти часам утра.

На следующий день к началу рабочего дня Базиленко привез меня в посольство. Пока в резидентуре делили привезенные мной деликатесы и читали письма, я нанес три протокольных визита.

Первым делом я представился послу Гладышеву.

Прежде чем стать чрезвычайным и полномочным, Гладышев побывал на комсомольской и партийной работе, затем в еще сравнительно молодом возрасте закончил Высшую дипломатическую школу и начал дипломатическую карьеру в должности первого секретаря посольства. Потом он стал советником, поверенным в делах, а в третьей командировке послом, так что, в отличие от карьерных дипломатов и тех, кто стал послом непосредственно после партийной работы, за его спиной было поровну и того, и другого.

По партийной, а затем дипломатической работе Гладышев с давних пор был знаком со многими руководителями Комитета госбезопасности, в том числе с начальником разведки и некоторыми его заместителями, поэтому с моими коллегами держался не то чтобы независимо (должность посла гарантировала ему эту самую независимость), но с явным оттенком какого-то непонятного превосходства.