Не обманулась.

– Главное, что я вас видел.

Возражать очевидному было верхом глупости, я и не собиралась. Не по этому поводу.

– Только не говорите, что отрабатывали на тренировках.

Шаевский и Валанд мрачно переглянулись.

– Отрабатывал. Эта ситуация входит в список нештатных.

– А плазменный нож?

Эти двое вновь посмотрели друг на друга многозначительно.

– Положен по боевому расписанию.

Продолжать допрос в этом же направлении мне расхотелось. Если я правильно понимала суть возникшей проблемы, то противостояние особого отдела и СБ было лишь началом цепочки. Моя версия, что Валанд имеет отношение к разведке, подтверждалась. Не вотчина Шторма – третья сила, действующая независимо от первых двух. Змеиный клубок, да и только.

Я рядом с ними серьезно не смотрелась.

Подняла взгляд на Марка, тот улыбнулся в ответ.

– Покушались-то на вас.

Вот и не верь после этого в чтение мыслей…

А Валанд решил еще и добавить доказательств:

– Как вы догадались?

Мою молчаливую мольбу о помощи Шаевский проигнорировал. Сделал вид, что не заметил, с какой надеждой я смотрю на него.

Пришлось «сдаваться»:

– Он назвался моей тенью.

– Тенью? – переспросил Марк. Не уточняя, а скорее удивляясь. – А вы не поверили?

– По нашим правилам раскрытая тень исключается из списков отдела прикрытия. Такие признания – исключительный вариант, когда других нет. Да и кое-какие нюансы наших внутренних взаимоотношений ему явно не известны.

– Это не основание, – заметил Шаевский.

Соглашаясь, я кивнула. Не объяснять же ему, что не узнала сидевшего напротив меня мужчину, но легко опознала знак, который он сделал. У испытателей он означал: внимание, опасность.

– Других пока нет.

Как ни странно, но объяснять, что для собственного блага мне лучше во всем признаться, никто из них не стал. А то, что они переглянулись уже далеко не в первый раз, можно просто проигнорировать.

– Еще вопросы? – уточнила я, когда молчание начало давить на нервы. Незаметно было, что эта парочка торопится меня покинуть, а организм настоятельно требовал отдыха.

Подоплека моей реплики не прошла мимо их внимания, но вызвала совершенно не тот эффект, которого я ожидала. Валанд, довольно аккуратно сдвинув мои ноги вместе с одеялом, пристроился на кровати, а Шаевский придвинул поближе стул.

– Как собираетесь действовать? – голос Виктора играл обертонами, отозвавшись во мне стоном, который хоть и с трудом, но удалось удержать.

А я так надеялась, что с этими играми покончено!

– Будет лучше, если мы заранее скоординируем свои действия, – вторил ему Валанд, глядя на меня с легким прищуром.

Мол, некуда тебе деваться, девочка!

Я была вынуждена закрыть на мгновение глаза. Еще не хватало, чтобы они увидели в них то, что их обоих ожидает.

О покушении на меня, кроме Шаевского, Валанда и троицы подстраховывавших его офицеров, знали только Райзер (да и то не в полном объеме) и медики (им тоже был предъявлен подправленный вариант). Ну и Ромшез с техниками, которые подчищали следы. Но эти были изолированы до конца полета. На всякий, так сказать, случай.

Для всех остальных у меня продолжались проблемы со спиной, которые только усилились после прогулки в столовую.