– Бедная, бедная девочка! – мысль настойчиво билась в моей голове, пока Дейнари в душе снова переживала то время, замолчав и прикрыв омраченные болью глаза.

– Сломав меня, фактически уничтожив, Кирен… словно надломился сам. С того момента все опять изменилось. Он совсем отстранился от меня, перестав предпринимать любые действия, хоть как-то касающиеся порабощения меня. Но при этом никуда не отпускал от себя, даже во сне постоянно удерживая за руку или за ногу. Заботился, берег, ухаживал, не позволяя мне что-то делать вообще – и мыл, и кормил, и одевал сам. Весь мой мир надолго сузился до размеров его каюты, а он сам превратился в невыносимого тюремщика, одновременно желавшего полной власти надо мной и подчинявшегося любому моему желанию. Это было жутко… Я чувствовала, что опять умираю, умираю уже в душе. И я стала уходить, все глубже погружаясь в себя, закрываясь от мира, скрываясь от него, сознательно засыпая, превращаясь в бездушную и бесчувственную куклу. Он так бесился, пугая меня до одури. Когда во сне я звала Дарга, крушил все вокруг, доводя меня до паники. И постоянно боялся, что меня отнимут… О, Лика, ты не представляешь, как мне было жутко с ним! Не понимаю, как я вынесла все это время. А когда появилась Соли… Я была как во сне… с трудом вспоминаю то время. Он боготворил нас, совсем задушив меня потоком нежности и ласки. И я, спасаясь, опять все глубже уходила в себя.

Мы уже вдвоем, обняв друг друга, рыдали, сидя на мягком ложе. Каждая из нас, только что избавившись от страшного груза воспоминаний, омрачающих жизнь, ощутила легкость. Слезы смывали последние следы страшных эпизодов из памяти.

«Ведь главное, чтобы все плохое оставалось позади…»

Краем глаза уловив какое-то движение, перевела взгляд на немного отъехавшую в сторону дверь лифта. В образовавшуюся щель медленно заглянул Даргэн. Внимательно обозрев нас, прижавшихся друг к дружке и синхронно всхлипывающих, покачал головой. Быстро приняв решение, он «втянулся» обратно в лифт, и дверь за ним закрылась.

Не представляю, сколько мы так просидели – сначала рыдая, потом успокаиваясь, потом молча приходя в себя. Надеюсь, Даргэн догадается покормить племянницу и уложить ее спать.

Откровенный и эмоциональный разговор очень сблизил нас с Дейнари. Для нее я стала действительно частичкой семьи, близким человеком, которому доверяешь и с которым делишься собственной радостью и сопереживаешь его несчастью. А для меня она стала младшей сестренкой, подругой и доверенным лицом, помогающим и направляющим меня в освоении жизненных устоев, быта и прочих особенностей арианцев.

С того памятного разговора прошла почти неделя, наполненная обычной суетой, множеством дел и в первую очередь общением друг с другом. Годы разлуки, пережитое за это время изменили как Дейнари, так и ее брата, что во многом предопределило необходимость заново узнавать друг друга, искать подход и заново учиться доверять. Я от души радовалась, наблюдая за их общением, возникшей снова теплоте родственной привязанности и зарождающемуся доверию. А уж какое счастье и радость доставляла всем нам маленькая Соли! Она неизменно озадачивала меня вопросом: это ребенок с исключительно хорошим характером или арианские дети в принципе покладисты и контактны?