Кошка, наверно, думала так же. Потому что отвечала.
И губы ее были нежными и податливыми. А еще – неопытными. И последнее мелькнуло странностью в голове. Мозг, привыкший анализировать все и всех, отметил диссонанс.
И то, что надо прояснить моменты некоторые, прежде чем…
Но тут она выпростала кулачки… И обняла меня за шею. Прильнула к голой груди, и сразу стало понятно, уже по упершимся в меня острым соскам, что она не против продолжения.
Что очень даже за.
Я провел ладонями по тонкой талии, окончательно высвобождая кошку из кокона покрывала, положил руки на ягодицы, прикрытые моей футболкой. И больше ничем. И вот кто сказал, что нельзя возбудиться еще больше? Можно, еще как можно.
Кошка со стоном закинула одну ногу мне на талию, я помог, перехватил, задирая повыше, не прекращая целовать уже не губы, а нежную кожу шеи, несдержанно, оставляя следы, но мне было плевать сейчас.
Слишком сладко. И женщина слишком правильная в моих лапах. Так гнется, так стонет, так течет.
Это я уже тоже успел проверить.
Нырнул под футболку, провел пальцами по промежности, потер. Кошка судорожно выдохнула, потом тихо застонала и нетерпеливо ерзнула по моей руке.
Ох, черт…
- Хочешь меня, Кошка? – я не мог не спросить. Хотя понимал, что хочет. По ее поведению понимал.
Но все же она сказала «не смей» перед поцелуем.
А я привык получать осознанную реакцию.
Она только застонала громче, еще раз, уже настойчивей ерзнув по пальцам, даже чуть насаживаясь на них.
Это можно было счесть за «да». Наверно.
- Поцелуй, пожалуйста… - тихо попросила она, прижимаясь своими теплыми губами к груди, - пожалуйста…
Я подхватил ее под ягодицы и посадил себе на талию, ощутив голой кожей живота ее влагу. Ох, е-мое…
Надо хотя бы до кровати дойти. Хотя, и тут можно. А потом – уже и в кровати…
Кошка обняла меня за шею, наши глаза оказались на одном уровне. И она выдохнула прямо в губы жалобным упрашивающим стоном:
- Хочу хоть раз… Кого сама хочу…
А я остановился еще до того момента, как осознал смысл ее слов.
Потому что в глазах дикой , всегда шипящей Кошки стояли слезы.
Разные формы ненависти.
Что вы знаете о ненависти?
Я – много чего. Прежде всего то, что ненависть бывает многогранной. Сложносоставляемой.
Есть чистая, как слеза, ненависть к суке-судьбе, забравшей мою семью. Моих родителей. Эта ненависть кристалльна. Потому что далека. Она существует, ты ничего не можешь с ней поделать. Ничего изменить. Просто так случилось. Просто так произошло.
Вроде как случайность. Бывает всякое на дороге. Бывает, что даже рамный внедорожник, огромный Лексус, ломается от удара фуры, как спичечный коробок. И летит, несколько раз переворачиваясь. И во всем этом лично для меня был один плюс. Отец умер сразу. Ему не было больно. Наверно. А мать отключилась после удара головой. Да так и не оправилась. Она не помнит этого момента. И нас с Максиком тоже не помнит. И, если первое хорошо, то второе плохо.
А потому я ненавижу эту зимнюю дорогу, пропавшего бесследно водителя фуры… Но не остро. Уже нет. Этот кристалл навсегда останется в памяти. Как данность, символ того, что есть вещи, которые не изменить.