Девять когорт выстроились в боевой порядок на изрядном расстоянии от реки. Пять занимали центр, на крыльях расположились по две. Солдаты выстроились в восемь шеренг по шестьдесят человек. У стоявших в первых четырех рядах были длинные копья, остальные были вооружены пилумами, и у всех были покрытые шелком щиты. Промежутки между когортами обеспечивали им место для маневров в ходе боя. Оставленная в резерве парфянская конница расположилась в тылу, а десятая когорта укрылась в роще, находившейся в полутысяче шагов перед фронтом и чуть в стороне.

Пропели букцины, и Забытый легион занял боевую позицию. Фланговые когорты подались немного вперед, строй легиона представлял собой вогнутую линию.

Легион был готов к бою.

— Идут! — воскликнул Ромул, давно уже всматривавшийся вдаль сквозь густую летнюю листву. — А я так ничего и не вижу.

— Потерпи. — Бренн, по обыкновению, правил лезвия меча точильным камнем. Этруск умудрился с помощью Пакора вернуть ему любимое оружие, взятое победителями среди прочих трофеев при Каррах. Галл теперь носил свой меч в ножнах за широкой спиной, а на поясе у него висел гладиус, более удобный в ближнем бою. — У нас еще прорва времени. Нам придется сидеть тут почти до самого конца.

Ромул вздохнул. Никогда еще ему не доводилось наблюдать за боем со стороны. Протянувшаяся на юг роща оказалась достаточно большой, чтобы скрыть пятьсот человек. Там им надлежало прятаться до тех пор, пока согдийцы не ввяжутся в бой с остальными когортами.

Солдаты за их спинами были спокойны и готовы к бою. С тех пор как они в прошлый раз пускали оружие в дело, прошел не один месяц, и большинство соскучились по драке. Они сражались вместе под командованием Красса, потому что таков был их долг, но Карры, а затем полуторатысячемильный переход связали пленников между собой прочными узами. Теперь они были готовы биться и умирать друг за друга — поскольку больше у них никого не оставалось.

Их командир, толстяк Дарий, выделялся среди парфян своим дружелюбием. Он тоже услышал сигналы труб. Подъехав поближе, он соскочил с лошади и привязал ее к толстой ветке.

— Сегодня мы задать этим псам хороший трепка, — сказал он на ломаной латыни. — Чтобы знали не ходить на парфянский земля.

Ромул ухмыльнулся. Мало кто из новых командиров давал себе труд ознакомиться с языком, на котором говорили их солдаты, но Дарий был приятным исключением.

Бренн широко махнул мечом.

— Дайте мне только добраться до этих поганцев! — откликнулся он, задумавшись, не пришли ли они уже на край света.

«Никто не сможет победить в таком бою. Кроме Бренна», — как наяву, прозвучали в нем слова Тарквиния.

Что ж, если речь шла именно об этом бое, то Бренн был готов.

Дарий предусмотрительно отступил на шаг: огромный рост галла, его могучие мышцы и диковинное оружие производили на него немалое впечатление.

— Ты римский?

— Нет! — Бренн гневно взмахнул заплетенными в косы волосами. — Я аллоброг, командир.

Парфянин уставился на него, ничего не понимая.

— Я галл. Это другой народ.

— Почему драться за Рим? Деньги?

— Это долгая история. Мы были рабами. — Бренн расхохотался и подмигнул Ромулу. — Гладиаторами.