— Я много чего знаю.

Пакор решил, что понял, куда клонит римлянин.

— Купцы заходят в Селевкию или Антиохию, чтобы платить пошлины. Царь не потерпит ограбления честных путешественников. Налоги на товары, доставляемые с Востока, — главный источник богатств Парфии.

— Мы не будем никого грабить, — ответил Тарквиний.

— Чем же в таком случае ты собираешься платить? — повысил голос парфянин.

Тарквиний запустил руку под тунику и извлек кожаный кошель. Развязав шнурок, он вытряхнул на ладонь громадный рубин. Он носил его у сердца с того дня, когда вынул его из рукояти меча Тарквина. Через семнадцать лет пришла пора воспользоваться бесценным даром Олиния.

— За это мы купим столько шелка, сколько нам понадобится.

Пакор поджал губы.

— Вижу, тебе удалось утаить не только литуус.

Тарквиний промолчал.

Парфянин пожирал глазами невиданную драгоценность, его рука сама собой потянулась к кинжалу.

— Я легко могу отобрать его у тебя.

— Но ты не сделаешь этого.

— Ты один и безоружен. — Он бросил взгляд на стоявшего у входа стражника. — А у меня тут десять человек.

— Тогда я прокляну тебя страшным проклятьем. — Тарквиний не спеша убрал камень в кошелек, а кошелек за пазуху, его темные глаза ярко блеснули в свете факелов. — Да и моя когорта не слишком обрадуется такому повороту событий.

Пакор сглотнул подступивший к горлу комок. Этот светловолосый солдат помог колонне почти без потерь преодолеть горы. Он мог за несколько дней предсказывать обвалы и бури, признаков которых вовсе не было видно в небе. Парфяне знали даже о том, что он заранее предсказал поражение своего войска при Каррах.

Спокойно улыбнувшись, этруск подошел к шелковой занавеске, отделявшей часть шатра.

— Позволь, я покажу тебе.

Пакор кивнул.

Тарквиний снял с веревки пеструю ткань, сложил в несколько раз и набросил на небольшую подушку. Потом отнес ее на пятьдесят шагов, в самый конец огромного шатра; это было то самое расстояние, с которого парфяне расстреливали беспомощных легионеров. Аккуратно положив ее наземь, он вернулся на прежнее место и взял со стойки лук со зловеще изогнутыми рогами и колчан.

Стоявший у двери воин метнулся вперед и поднял копье.

Пакор коротко рявкнул, и стражник вернулся на место.

Подойдя к своему командиру, гаруспик внимательно осмотрел оружие.

— Отличная работа, — заметил он, натянув для пробы тетиву. — Какой мощный!

— Хороший лук делается не одну неделю, — ответил Пакор. — Дерево необходимо хорошо выдержать, а рога и жилы берут строго определенной толщины.

Повернувшись к мишени, Тарквиний взял стрелу и наложил ее на тетиву. Поднял лук, встал вполоборота и замер.

Парфянский военачальник затаил дыхание.

Тарквиний отвернулся от него. Он не сомневался, что добился своего. Оттянув тетиву на полный размах, он прищурил глаз и прицелился со всей тщательностью, с какой это можно было сделать в полутьме. Потом негромко хмыкнул и спустил тетиву. Стрела просвистела в воздухе и с тупым стуком угодила в цель.

— Принеси! — крикнул Пакор.

Страж поднял подушку, и на его лице выразилось полное недоумение. Быстрым шагом он подошел к командиру, поклонился и вручил ему мишень.