В метрополитене продукты также не отличались чистотой. Граф нападал на пьяниц и бомжей. Утром страшное похмелье. Если бы не Охотник и его мания убить вампира, то стал бы Граф алкоголиком.

Вампир улыбнулся своим мыслям, но с воспоминанием об Охотнике пришла тревога. Неглупый малый, этот убийца вампиров. Кого-кого, а его Граф боялся. Хорошего противника сейчас не найти. Этот, пожалуй, со времен Ван Хельсинга самый лучший будет.

Нет, ничто не может испортить сегодняшний день. Граф шел на собеседование в царство экологически чистого продукта.

Охотник снял небольшую комнатку в трехкомнатной квартире. Окно выходило на проезжую часть, вдоль которой тянулись мириады неоновых вывесок. Бутики и кафе, казалось, работали круглосуточно. Охотник приметил среди неонового зарева одну рекламу, гласящую, что под ней находится ночной клуб «Стрекоза».

Стрекоза так стрекоза. Только завтра. Охотник устал. Он установил камеру и включил запись. Теперь можно ложиться спать. Кто бы ни вошел в «Стрекозу», Охотник будет об этом знать. Он подошел к застеленной кровати и, не раздеваясь, упал на нее.

Ветер бесшумно открыл форточку, крупинки снега забились о занавеску и, поняв, что не смогут прорваться в комнату, обессиленные, падали на подоконник. Обычно чутко спящий Охотник даже не пошевелился. Вдруг занавеска вздулась, и из-за нее вышел Граф. Его бледное лицо резко контрастировало с темнотой в комнате, но одежда практически слилась с ней. Поэтому стороннему наблюдателю (если бы он был, разумеется) могло показаться, что голова вампира плывет по комнате одна, отдельно от тела.

Охотник пошевелился, голова Графа замерла. Губы на бледном лице распухли и покраснели. Граф приоткрыл рот. Два жемчужных клыка белели на бархате алых губ. Еще секунда – и обращение произойдет. Это было мечтой Графа и фобией Охотника.

Граф уже склонился над спящим, когда тот перевернулся и выстрелил из обреза. Пуля вошла в грудь. Граф отшатнулся. Рана засветилась, и от нее в разные стороны побежали трещины. Вампир с улыбкой на губах разлетелся на куски. Охотник встал. Неужели так все просто?

Ветер снова колыхнул штору, и из-за нее вышел Граф. Охотник, не целясь, выстрелил. Вампир взорвался. Через минуту из-за занавески вышел еще один Граф. Снова выстрел. А Граф все выходил и выходил. У Охотника закончились патроны. Граф улыбнулся и склонился к горлу Охотника.

– Нет, – прошептал парень.

– Нет! – закричал Охотник и вскочил с постели.

В комнате никого не было, только развевалась занавеска. Охотник поежился и подошел к окну.

– Это сон. Всего лишь кошмарный сон, – прошептал он.

Замок стоял на фоне кровавого заката. Солнце умирало, и в его последних лучах были видны все сколы и трещины на зубчатых стенах замка. Замок был построен на краю большой скалы, так, что с трех сторон он представлял из себя неприступную крепость. На западе виднелась большая долина, а за ней, вдали, возвышались, словно зубы дракона, утесы. Горные цветы и терновник, будто скалолазы, цеплялись за трещины и расселины.

Граф просыпался, когда на полу его комнаты появлялся призрачный свет луны. Просыпался и выходил на охоту. К началу двадцатого века стало затруднительно найти чистую кровь. Да и люди научились защищаться от вампиров. Спасали Графа кровопролитные войны, захлестнувшие Европу в двадцатом веке. Он любил свои земли, буквально пропитанные кровью, и очень скучал по своему дому.