Прошло несколько лет. Юми потихоньку вырастала, господин Имамото старел, только Лиза и Джек не менялись, оставались все такими же. Мертвые, знаете ли, не стареют. Новая жена господина Имамото так ни разу у нас и не появилась — наверное, некогда ей было.

Затем господин Имамото опять надолго пропал, на полгода. Я уже начал волноваться — не случилось ли с ним чего? Хотя, с другой стороны, в газетах написали бы, ведь он человек богатый, известный. Наконец он снова появился, и я заметил, насколько он сдал. Наверное, болел. И жизнь опять вошла в привычное русло…

Но вот настал день, которого я ожидал и которого так боялся. Юми пришла на могилу вместе с матерью, и обе они были в траурных платьях. Я низко поклонился и, как обычно, проводил их до могилы.

— Ты уверена, что тебе надо? — нервно спросила госпожа Имамото.

— Да, — твердо ответила внезапно повзрослевшая и очень серьезная Юми, — это моя обязанность, это мой долг.

— Ну, как знаешь, — пожала плечами госпожа Имамото.

И Юми осталась одна. Она подождала, пока мать отойдет подальше, а затем вызвала голограмму Лизы. Та лишь мельком взглянула на ее траурное платье, черную вуалетку и все поняла.

— Где его похоронили? — только и спросила она.

— На городском кладбище, — тихо ответила Юми. — Мама не захотела, что его похоронили здесь. Но вы не волнуйтесь — отец заплатил за вашу могилу на десять лет вперед, а затем буду платить я.

— Зачем тебе это, девочка? — грустно улыбнулась Лиза. — Ты молодая и, очевидно, скоро забудешь о нас. У тебя своя жизнь, свои друзья. Зачем тебе чужие мертвецы? Да и мать твоя будет наверняка против…

— Нет, — упрямо повторила Юми, — я буду навещать вас. А моя мать не может мне это запретить — не имеет права. Да и невыгодно ей это — потеряет деньги.

— Разве не она унаследовала состояние? — удивилась Лиза.

— Нет, я единственная наследница, — ответила Юми. — И, по условиям завещания, сама распоряжаюсь деньгами. Такова была предсмертная воля моего отца. Мать это знает и препятствий мне чинить не станет. Понимает, что ей лучше со мной не ссориться…

Лиза кивнула:

— Хорошо, пусть будет так. Ты, наверное, хочешь поговорить с Джеком?

— Да, если вы не против.

— Как я могу быть против? — горько усмехнулась Лиза. — Я лишь голограмма, видимость. Разговаривай, сколько хочешь, я только рада буду.

И Юми вызвала Джека. Тот очень обрадовался, заулыбался, замахал руками. И они стали беседовать. А я стоял в сторонке и тихо плакал. Но не от горя, а от счастья. Я очень был счастлив, что у Джека и Лизы появится новый опекун. Значит, они не останутся одни. Никто не должен оставаться один, ни в этом мире, ни в том…

На выходе из кладбища Юми дала мне чаевые, очень хорошие — как раньше ее отец. Госпожа Имамото скривилась, но ничего не сказала. Кстати, она больше на кладбище у нас не бывала, а вот Юми приезжала довольно часто. Конечно, не каждую неделю и не каждый месяц, но в поминальные дни и праздники — обязательно. Разговаривала с Джеком и с Лизой, а я, как обычно, стоял ждал, не будет ли у нее каких приказаний. Но ничего обычно не было.