- А доблесть? – не выдержал Фасаэль – Разве не доблесть – главный источник силы?
- Конечно, доблесть тоже. Но этой силы может не хватить на народ. Александр из Македонии прославлен в веках, но велик ли его народ? Благополучна ли его Родина? Нет. Она бедна, а народ захвачен Римом. Вот в том и дело. Если ты решил взвалить на свои плечи груз тягот всего народа, то о личной доблести лучше думать реже. Даже доброта, даже любовь часто окажется для тебя непозволительной роскошью. Тебе придется изворачиваться и приспосабливаться, интриговать и казнить. Ты, принимая власть, берешь на себя всю грязь этого мира, чтобы кто-то другой смог войти в сонм Праведников, а люди, доверившиеся тебе, были избавлены от голода, наслаждались покоем, добротой и любовью. Золото, дружба, родство – все это средства для главного.
Тут пришел черед Герода: Постой, отец. Но патриархи народа, вставшие на сторону Аристобула, тоже алкали золото и имели власть. Но о народе с полей они и не вспоминали, называя единоверцев толпой, чернью, недостойной быть избранным народом. Их сила не стала источником ответственности за других людей, а страх был только страхом за себя. Они видели только в себе Его народ, заботились о собственной праведности. Они ведь тоже в чем-то правы. Если нет тех, на кого равняться в соблюдении Закона, то исчезнет и сам Закон. Нет? Здесь что-то не так?
- Трудный вопрос, сын. Здесь каждый выбирает сам. Или, точнее, имеет свою правду. Каждый выбирает, как ему быть, стремиться к идеалу самому или помочь в бедности тысячам. Многие считали и считают, что карам Единого не должно оказывать сопротивления. Если человек беден и слаб, значит, так решил Всевышний. Нужно это принимать. Если в пророчествах говорится о падении Храма, то он должен пасть вместе с народом, но избранные должны сохранить чистоту крови и веры. Все, кто противится этому, противятся воле Всевышнего. Так считают эти люди. Это – их правда.
Другие люди считают, что они ближе к Всевышнему и потому заслуживают всех благ, которые имеют. И ничего не должны народу и Ему за эти блага. Для них важно сохранить чистоту для себя и Него, но не делиться ей с другими людьми. Но и эти не самые страшные. Они просто обманулись, неправильно поняли слова Книги. У них тоже есть другая правда. Но она есть. Пусть мы ее не можем принять. Но с тем, у кого есть правда всегда можно договориться.
Самые страшные – это те, кто делают вид, что имеют страх и ответственность перед народом, но, на самом деле, только утоляют голод. Они тоже изворачиваются и скользят, но делают это без Большой Цели, просто, во имя Большого Голода.
- А как ты считаешь? Падет ли Храм? – вновь прервал проповедь отца Герод. Он понимал, что отец все это говорит не им, и даже не себе. Он говорил с тем Высшим, что вело его всю жизнь.
- Не знаю. Истину знает лишь Он. Но пока я жив, Храм и мой народ будет стоять. Во всяком случае, для этого я сделаю все. И это – моя правда!
Отец замолчал. Молчали и сыновья, каждый думая о своем. Фасаэль думал о доблести и славе в веках. О том, что он не хотел бы жертвовать ими, даже во имя того, чтобы стать заступником за народ перед Всевышним. Ферарос думал о том, как подарит золотую цепь из своей египетской добычи той, что прекрасней всех. Представлял, как вспыхнут ее глаза. Как она опустит лицо. Какой она будет… необыкновенной. Нежность стискивала сердце юноши.