Изумительная красота! Поразите всех, кого желаете. Работаю на лучшей бумаге… Цены при-фи!

(«При-фи» было обращено, как я слышал, рыночными завсегдатаями в прозвище фотографа с «парижской школой».)

На толкучих рынках Москвы и других городов существовали многочисленные мелкие торговцы типа ликвидированного «вербного базара», которые, сбывая свой товар, говорили обычно с прибаутками, произносили приговоры. Часть их каламбуров и призывов мне удалось записать для сборника.

Продавец бумажных детских дудочек, состоявших из свернутой полосы картона, склеенного с двух сторон пергаментной бумагой, с отверстиями для вдувания воздуха и прилаживания, приговаривал во время продажи предметов своего изделия:

— Приехал из Америки на зеленом венике, веник отрепался, а я здесь, на Сухаревке, остался. Спешите, торопитесь купить необходимую вещь по хозяйству!

Продавец конфет, завернутых в цветную бумагу с бахромой и украшенных изображением лубочного портрета экзотической красавицы, произносил скороговоркой:

— Сергей добрый приехал… Только так, только задаром, каждая конфетина заменяет десять фунтов сахарного песку! Как куснешь, так уснешь, как вскочишь, так опять захочешь. Подходи бедный, подходи богатый, подходи тонкий, подходи пузатый, подходи слепой, подходи горбатый, всем так раздаю, задаром!

Наиболее ловкие продавцы этого бесценного товара старались создать азартную конкуренцию. Они брали конфеты, украшенные, как сказано, своеобразными портретами красавиц, быстро, технически совершенным приемом переворачивали их и предлагали за пятнадцать копеек угадать положение фигуры. Если согласившийся на это покупатель тыкал пальцем в то место, где помещалась верхняя часть головы, то получал за внесенную вперед плату копеечную конфету, если же попадал в нижнюю часть, то проигрывал и лишался и пятнадцати копеек, и предмета покупки. Нечего говорить, что для употребления в пищу эти лакомства были совершенно не пригодны. Состояли они из картофельной муки и краски, смешанных с духовитой эссенцией. Продавец-«метальщик» при этом приговаривал:

— Как «юбку» заворотил — пятиалтынный заплатил! Пожалуйте, пожалуйте, распродается гарем турецкого султана. Мадамы без всякого изъяна!

«Юбкой» именовалась часть бумажной обертки с бахромой.

Продавались картонные трубочки, внутри которых были вставлены зеркала; при вращении создавалось в маленьком отверстии впечатление, что движутся цветные геометрические фигуры. Продавцы выкрикивали:

— Детская панорамка-калейдоскоп, десять тысяч разных видов: птички, букашки, зверьки, таракашки… Не надо детей в театр водить, надо панораму купить!

Распространитель стеклянных баночек, в которых, под давлением натянутой на отверстие резины, двигался сверху вниз морской чертик, быстро произносил:

— Морской житель землю роет, себе могилу готовит. Жил у кухарки Анфиски тридцать три года, под постелью, без прописки!

Торговец тещиным языком, т. е. длинным бумажным плоским футляром, с писком развертывавшимся на пружине при вдувании воздуха и имевшим на конце цветное перышко, солидно говорил: