– Не прорвутся! Сделаю все, что смогу, и даже больше, – с уверенностью произнес Гловацкий, хотя таковой не испытывал. – Если есть возможность, отправьте противопехотных и противотанковых мин, колючую проволоку, инженерные парки, саперные и строительные части. Хотя бы ополченцев с лопатами, в крайнем случае. Нам оборону крепить нужно, а красноармейцы должны воевать, им все силы потребуются. И еще радиостанции и провода, мы совсем без средств, у наркомата связи потребное забираем. Радиостанции очень нужны, любым будем рады, все возьмем.

– Хорошо, думаю, найдем! И для строительства выделим потребное число людей, призовем ополчение. И еще – обязательно поспите хоть пару часов, сейчас только полночь! Это приказ!

– В дороге посплю, на заднем сиденье!

– Успехов вам, Николай Михайлович!

Связь оборвалась, Гловацкий с облегчением положил трубку на рычаг. И попытался вспомнить все, что знал о генерале Ватутине. Опытный штабист и талантливый полководец, командовал фронтом в Курской битве. И в то же время очень выдержанный и доброжелательный человек, может быть резким, как любой военный. Но отнюдь не грубый, не хамоватый, таких много, часто они встречаются, редко кто может не измениться в худшую сторону своим характером и повадками, получив толику большей власти. И на его выходку не обиделся, вошел в положение. Но может быть, сам понял, что не стоило с таких слов разговор с подчиненным начинать?

Хороший генерал, даже заботу проявлять стал, и это не наигранно, тон фальшивый разобрал бы сразу. Да еще известие о небольшой, но яркой победе его обрадовало. Еще бы, добрая примета – только прибыл на фронт, а там одержан успех, который могут связать с его именем. Может, не ранят смертельно его в 1944 году бандеровцы, ведь изменения уже есть, может, и минует Николая Федоровича пуля. Хотя кто знает, куда война повернет, лишь бы хуже не было!

«Докладную записку полковника Полубоярова он прочитал и не только принял к сведению, но, кажется, и одобрил, пусть негласно, предложенную нами реорганизацию танковых частей. А чего тут делать, ведь потери танков действительно огромные!»

Гловацкий тихонько хмыкнул, припомнив недавний разговор. Еще раз уверился, что новый начальник штаба фронта весьма компетентен, но будет ли таким назначенный Ставкой командующий СЗФ? Вот тут он испытывал сомнения, ведь до недавнего времени вообще для него фамилия Собенникова ему была совершенно неизвестна, так, промелькнула пару раз. Наверное, как многие командующие армиями 1941 года, он остался в тени войны и в дальнейшем не получал высокого назначения от Верховного. Ведь к Победе армию привели другие маршалы и генералы. Тот же будущий генерал армии Черняховский сейчас полковник и командовал дивизией, что сейчас бригадой стала. И какова его карьера будет?

«Интересно, что будет дальше… Но сейчас надо о другом думать. Как остановить немцев, притормозить прорыв? И найти верное решение нужно кровь из носа. Ладно, всего через несколько часов эта проблема будет, так или иначе, рассматриваться на месте. Уже нужно ехать, дорога та еще, одни ухабы и полно рытвин, все зубы изломает». – Николай Михайлович устало вздохнул и поднялся с кресла…