С военными разбирались еще быстрее, за реку отправляли раненых и те немногочисленные подразделения, что имели приказ от своего командования на передислокацию. Так пропустили транспорт с техниками авиационного полка – военные в запыленных гимнастерках с голубыми петлицами ехали на полуторках, на двух из которых были загружены моторы, винты и плоскости. Остальных быстро распределяли по строевым частям, попытки протестов тут же пресекались на корню, грубо и зримо, под угрозой применения законов военного времени в полном объеме.

К сожалению, из числа отступающих слишком мало красноармейцев с оружием, тех, в чьих глазах горела решимость продолжать драться с врагом. Большинство составляли бойцы, уже морально сломленные, с затравленными взглядами, уставшие и пропыленные. Но вот тут им уже не там – Гловацкий приказал распределять всех сверх штата по частям, а там или разбираться с пристрастием, как те оказались в тылу, или, если хорошо проявят себя в бою, зачислить в строй и забыть данный эпизод. Пусть сами командиры решают, да особый отдел с ними, это их хлеб всех проверять и никому не доверять…

– Владимир Есич. – Гловацкий повернулся к начальнику штаба дивизии полковнику Мизицкому. – Любая инициатива подчиненных, что ведет к усилению боеспособности нашего соединения, мною только приветствуется. Да, фронт обороны велик, вдвое больше положенного по уставу, и при этом у нас на стрелковый полк меньше. Так что нужно надеяться только на энергию бойцов и командиров. Это раз! Второе – мы не можем вытянуть кордоном наши батальоны, слишком жиденькая получится цепочка. А посему обратить все средства на танкоопасные направления, вот их-то перекрыть мы в силах. А фронт прикроем строительными батальонами, благо их три плюс пульбат укрепрайона. Так что укомплектованность полная, даже без полка, но нужно всячески ее увеличить. Так, что пока у нас с пополнением?

– Свыше пятисот бойцов, Николай Михайлович, вливаем понемногу в отделения. Это без гражданских и мобилизованных, надеюсь, что там будет вдвое больше. Винтовки наскребем, не на всех, в лучшем случае обеспечим половину бойцов. Пересмотрел штаты, разоружил, как вы указали ездовых, писарей и прочих, но более пятисот штук не наберем. Пулеметные взводы стрелковых рот переданы в стройбаты вместе с расчетами, также на треть уменьшено количество минометов. Но скажу честно, не нравится мне такое ослабление, но понимаю, что это единственно правильное решение.

– Сильно не ослабим, Владимир Есич. В немецком батальоне дюжина станковых пулеметов, и у нас осталось столько же Максимов. Зато вместо шести стало девять батальонов. Это же касается минометов – ротные в 50 мм вряд ли будут использоваться в бою рационально во взводах, лучше нашу траншейную артиллерию комбаты в одном кулаке применяют, маневр огнем позволит эффективнее отбивать атаки. Так что ослабление это мнимое, а вот польза видимая. Чуть слабее стал наш батальон, но мы в обороне стоим, а вы сами по прошлой войне знаете, что это такое. Вы ведь, как я помню, ротой командовали, чин прапорщика имеете да солдатского «Георгия» с пальмовой веточкой по представлению ротного комитета. Ведь так?