Если бы Иван Саввич не выдумывал разных пустяков, она, быть может, и не удивилась, увидев Матвея. Месяц назад его перевели в другой конец зоны налаживать водопровод на фермах; он приезжал только по воскресеньям и весь день сидел дома с Ларисой. Что же удивительного в том, что человек в воскресенье приехал в «Новый путь»? Работает он отсюда недалеко, километрах в десяти, — почему бы ему и не приехать?

А теперь появление Матвея выглядело просто неприличным. Неприлично было и то, что он смотрел на нее, а не на кого-нибудь другого. Неприлично было и то, что первой заметила его она, а не кто-нибудь другой. А самым неприличным было то, что все видели, как она приготовилась спрашивать Василия Васильевича, притихли и посторонились, а она внезапно осеклась, и все вопросы вылетели у нее из головы.

Что же это такое? Целый месяц она совершенно не думала о Матвее, а когда он приезжал на выходные, честно, как договорились с Иваном Саввичем, старалась не встречаться с ним ни в избах, ни на улице. Да и он весь этот месяц не заговаривал с ней. Что же это такое?

Опустив глаза, она стояла на покатом бетонном полу и чувствовала, что Матвей подходит все ближе и ближе.

«Хоть бы кто-нибудь остановил его», — подумала она и в это время с облегчением услышала голос Ивана Саввича.

— А ты что здесь?

— Мне два дня гулять… — весело отвечал Матвей. — С вами домой хочу ехать. Возьмете?

Он стал здороваться — небрежно, торопливо, словно ему не терпелось поскорей дойти до Тони, и ей казалось, что все это понимают и даже Витька поглядывает на нее с ехидным любопытством.

«Неужели Иван Саввич прав? — подумала Тоня. — Что же тогда делать? Не может быть… Женатый человек… Нет, не может быть. Выдумки. И в конце концов какое мне дело?»

Матвей подошел к ней, пожал, улыбаясь, руку.

— Здравствуйте, — сказал он, и ей показалось, что у него как-то особенно блеснули глаза.

— Здравствуйте, — ответила Тоня холодно.

— Скоро по радио пахать будем?

— Время придет — будем.

— Вот я тут побывал и сам понял — придет такое время. Как работается?

— Ничего. Спасибо.

— Еще не надоело у нас?

— Нет. Еще не надоело.

И Тоня отошла от него.

«Надо сейчас же задавать вопрос, — подумала она, — все равно какой, но задавать. Пусть даже глупый. Иначе все догадаются…»

И, собрав всю свою волю, она все-таки придумала сначала один вопрос о кормах, потом второй, затем третий.

Василий Васильевич отвечал обстоятельно.

Тоня внимательно слушала, но что он говорил, так и не запомнила, не запомнила совершенно, словно на это время оглохла или задремала.

Единственное ощущение, которое надолго осталось в ее памяти, это ощущение какого-то напряженного звона в ушах: когда Матвей подходил к ней — звон увеличивался, когда Матвей отдалялся — звон становился глуше. По этому звону она точно чувствовала, где он находился, в каком направлении, на каком расстоянии, хотя ни разу не взглянула на него и не встретилась с ним взглядом.

После осмотра фермы отправились в свинарник.

Жирные свиньи с нежными розовыми сосками, закрыв глаза, лежали в станках. Они не спали и не бодрствовали, а именно отдыхали, словно сознавая необходимость такого отдыха для увеличения продукции животноводства.