— Нет, конечно…

— Мы долго ломали головы: с какой целью? И к чему такая спешка?

— Ну и…

— Теперь всё ясно: они тоже планировали добывать здесь сырьё для производства атомных бомб!

— А я-то, я тут при чём?

— Ну, как вы не понимаете? Где-то там, на Свитязе, до сих пор может находиться секретный объект фашистов, на котором мы можем найти немало интересного.

Подполковник насторожился:

— Давайте без спешки… Выкладывайте всё, что вам известно об этом деле, доложим наверх и вместе будем думать, что предпринять дальше.

— Хорошо… Я, как вы, должно быть, знаете, тогда служил в госбезопасности. Случайно узнав о намерениях противника, внедрился в его среду под видом перебежчика, известного советского учёного, и попытался выведать место нахождения объекта. Мне это удалось. Но из-за угрозы провала вскоре пришлось выйти из игры, инсценировав собственную смерть. Фашисты всё равно заподозрили неладное и перенесли лабораторию в другое место. А на прежнем обустроили фантом, обманку. Это стало ясно в конце войны, когда я, опять же по приказу Главнокомандования, вместе с партизанским отрядом Шковороды осуществил нападение на тщательно охраняемый немцами объект, а там — пусто. Но далеко они не ушли — нутром чую!

— Как фамилия учёного, роль которого вам пришлось играть?

— Селезнёв Вениамин Сигизмундович.

— Вы его ликвидировали?

— Никак нет. Присутствующий здесь Владимир Михайлович передал профессора в штаб пятой армии РККА.

Тур согласно кивнул тяжёлой седой головой.

— О дальнейшей его судьбе вам что-то известно?

— Только то, что Селезнёва не расстреляли — отправили на Соловки, где он работал под присмотром наших специалистов.

— Спасибо. Сегодня же передам вашу информацию в Москву. Где вы остановитесь?

— В гостинице «Украина».

— Зачем вам этот клоповник? Разве у вас нет старых друзей?

— Нет. В этом городе никто не знал о моей миссии.

— Это серьёзно… Вот возьмите, — подполковник выдвинул ящик стола и достал из него ключ с биркой, на которой оба отставника сразу заметили цифру «1».

— От квартиры, где деньги лежат? — ухмыльнулся Ковальчук.

— Наличку вы там вряд ли найдёте, — ответил подполковник. — Но за информацию, которая витает в тех стенах, враг заплатил бы столько, что хватило бы не на одну жизнь. Запоминайте адрес…

— Ну, что ты думаешь обо всём этом? — спросил Тур, усаживаясь за руль своей любимой, как он говорил, «лайбы».

— Мы своё дело сделали. Теперь пусть начальство мозги ломает — у него голова больше.

— Может, позвонишь для страховки кому-то из старых соратников? Чтобы проконтролировали… А то этот гусь может всё спустить на тормозах.

— Не думаю. Он хороший парень — по глазам вижу.

— Хочешь ещё одну бутылку коньяка проспорить?

— Мне для друга и ящика не жалко. Давай только заскочим на несколько минут в замок, пока светло, — и приступим.

— Давай. Показывай дорогу, а то я в Луцке лет десять не был.

— А я — чуть ли не тридцать!

— Шутить изволите?

— Никак нет. Сначала Берлин — до пятьдесят четвёртого, потом Киев, Москва… Затем снова — Киев. Так и мотался, пока не угомонился. Конечно, тянуло в Луцк, в Кашовку. Только родных на Волыни у меня больше не осталось, и я не особо напрягался…