Гостей встречал пожилой, но еще крепкий мужчина. Он пропустил «семерку» во двор, закрыл ворота. Овсянкин назвал гостей своими друзьями, которые интересуются деятельностью Огурцова, и попросил Хохлова не задавать лишних вопросов. Но Василич и сам сразу понял, что это за друзья с воинской выправкой.
Он проводил их в дальнюю комнату и сказал:
— Устраивайтесь тут. Окно выходит на коттедж и усадьбу Огурцова. Сортир на улице. Если что-то надо будет, мы с Михаилом на кухне. Вы работаете, мы отдыхаем. — Хозяин дома широко улыбнулся и ушел.
Уланов приказал Лазареву и Корнову:
— Устанавливайте «Сферу», направляйте ее, записывающее устройство подключайте сразу, наушники присоедините! И давайте, ребята, как можно шустрее. Скоро в усадьбе начнутся очень интересные события.
Корнов с Лазаревым установили прослушку, настроили ее.
Уланов вставил наушник, услышал какой-то скрежет, посмотрел на антенну, стержень которой был направлен на окна коттеджа бывшего главы администрации, потом понял, что это был скрип кресла.
Прозвучал какой-то шум. Похоже было на то, что Огурцов набирал номер.
Наконец-то раздался и голос:
— Вася?
— Да, Алексей Михайлович.
Была включена громкая связь, поэтому Роман слышал обоих собеседников.
— От Басалая ничего не было?
— Нет, но он обычно говорит с вами, а не со мной. Я для него никто, обычный охранник и водила.
— Что у них там в деревне? На вызовы не отвечают, а должны быть постоянно на связи. Ты не звонил им?
— Нет. Позвонить?
— Попробуй, а я свяжусь с Моренко.
Незначительный шум, набор номера, длинные гудки, затем металлическое:
«Абонент не отвечает, оставьте сообщение…»
— Да что за хрень?
Вновь набор номера, занято.
Тут же ответный звонок:
— Это Манин, Алексей Михайлович.
— Что?
— Ни Басалай, ни Сенько не отвечают.
— И Моренко молчит. Ты вот что, поезжай к помощнику. Посмотри, что с ним.
— Да спит, наверное.
— Разбуди. Я должен знать, что с ним все в порядке.
— Понял.
— Потом едешь в деревню, смотришь, что там у них, — приказал Огурцов.
— Одному ехать?
— Ты боишься?
— Нет, но как-то стремно.
— Ладно, Гутова возьми с собой.
— Понял, выполняю.
За этим последовало достаточно долгое молчание.
Примерно через полчаса в кабинете раздался звонок телефона.
— Да? — отозвался Огурцов.
— Алексей Михайлович, Моренко нет дома.
— А машина?
— Машина на месте, в хате бардак, впрочем, у него всегда там так было.
— Одежда?
— А что одежда? Нету ее. Нарядился, наверное.
— И куда пошел?
— Не знаю. Может, бабу завел и ломанулся к ней?
— Он должен быть на связи.
— Ну, мне нечего сказать, Алексей Михайлович…
— Езжай в Коринку.
— Заберу Витю и еду!
— И оттуда звонок мне.
— Понял.
Слушая это, Уланов улыбнулся и проговорил:
— Расстроился господин Огурцов. Да оно и неудивительно. Нет ничего хуже непонимания происходящего. Лишь бы этот господин в панику не впал.
Лазарев кивнул и сказал:
— А он может, Рома. Почует опасность, заберет оставшегося охранника, бабло, документы и рванет из Балаева.
— Не выпустим.
— В сторону Переславля или Мурома, да, но одновременно обе дороги нам не перекрыть.
Уланов чуть подумал, позвонил Родионову и приказал: