Тот что-то тявкнул и повалился на пол.
Сенько успел выдернуть из-за ремня пистолет, такой же «ПМ». Знал бы, что против них работает спецназ, сидел бы спокойно. Мощный удар кулаком в голову лишил его сознания и отбросил к печи.
Лазарев посмотрел на Уланова, потер кулак и заявил:
— Кажется, все в порядке. Я не пострадал.
— Что ж ты сдуру так бьешь, Гена? И вполсилы хватило бы.
— А кто знает, хватило бы или нет, а так надежней.
— А если убил?
— А если убил, то туда ему и дорога, — вступился за прапорщика Кузьмич. — Я знаю лесное болотце. Скинем труп, никто не найдет.
— Так, Егор Кузьмич, забери папку и иди во двор. Там жди.
— Мое дело маленькое, сказано, сделано. — Старик забрал папку, пошел к входу, у двери обернулся и сказал: — Пакеты с чаем у печи на столике.
— Понял, не забудем, — произнес Уланов и нагнулся над Сенько, пока Лазарев пеленал Басалая.
Рядовой бандит оказался жив, но всю левую половину его лица быстро затягивала огромная гематома.
Роман усмехнулся и сказал:
— Да, от души ты приложился, Гена. Еще немного, и отправил бы на тот свет нужного свидетеля.
— Какой он на хрен свидетель? Шестерка. Другое дело Басалай.
Уланов привел в чувство Сенько. Тот непонимающе вращал зрачками, не понимал, где он и что с ним, хрипел.
— Тихо, урод! — сказал Уланов. — Хорошо, что у тебя мозга нет, иначе было бы сотрясение. Но череп запросто может треснуть. Одно неверное движение, и хана тебе.
— Чего хана? — Бандит начал приходить в себя.
— Сдохнешь!
— А?!
Спецназовцы вывели во двор связанного Басалая и Сенько, еле передвигающего ноги.
— Вот это рожа! — невольно воскликнул Кузьмич, увидев огромный синяк на физиономии Сенько, — вот это я понимаю, влепил по-русски, от всей души.
Басалай зло посмотрел на старика и тут же получил подзатыльник.
— Двигай, урод. — Уланов пихнул его вперед. — Шагай к лесу, к грунтовке. Вы по ней вывозили дочь москвичей?
— А не пошел бы ты?
Басалай снова огреб оплеуху.
— Слова подбирай. Пока я с тобой ласково, нежно говорю. Там, куда приедем, базар другой будет. От него зависит, жить вам или нет. Пошли, ушлепки!
Спецназовцы запихали бандитов в машину, с ними сел Лазарев. Кузьмич устроился на переднем сиденье. Телефоны у Басалая и Сенько были изъяты.
Марин вышел из автомобиля на шоссе. По пути он созвонился с Голевой. Та была на месте в медпункте, ждала старика.
Мимо проехала патрульная машина. Уланов договорился с Гариным, чтобы сотрудники полиции на несколько дней спрятали Кузьмича и Веру в Балаеве.
На участке Овсянкина бандиты были помещены в погреб.
Спецназовцы зашли в дом, присели за стол.
— Так, — проговорил Уланов, — первая часть игры закончена. Сработали мы неплохо. Вопрос теперь в том, когда Огурцов забьет тревогу и что предпримет?
Капитан Родионов предложил рассредоточиться около усадьбы бывшего главы района, чтобы Огурцов не сбежал.
Уланов отверг его предложение.
— Не побежит Огурцов, Юра, пока не разберется в обстановке, — сказал Роман. — А вот Радонского он подключит, на что, собственно, и был расчет. Мы должны узнать, о чем договорятся главарь банды и депутат Государственной думы.