— Да я не про сыщиков, я про киношников американских, — невинно пояснил Смирнов.

— Меня кусаешь, значит, да? — всерьез обиделся Казарян.

— Кого же еще?

— А если бы ты у меня на картине милицейским консультантом был, позволил бы такое про нашу жизнь?

— Не-е, — с удовольствием сообщил Смирнов.

— То-то и оно, — успокоился Казарян.

— А ты со мной борись, — предложил Смирнов. — Гласность же и демократия.

Забыли об участковом Юрии Трындине. Трепались, спорили, крича, о сегодняшней жизни, вспоминали старое, а из старого — самое смешное. Знали-то эти трое друг друга, считай, с войны.

В девять вечера явился капитан Махов. Леонид. По приглашению хозяев уселся со всеми на кухне, опрокинул рюмочку, попил чайку. Смирнов его не торопил с рассказом, рассматривал, вспоминал его. Сырым мальчонкой помнил. Леонид понял, что его изучают и поэтому был вызывающе надменен.

— Вы меня просили зайти, и я зашел, Александр Иванович, — покончив с чаем, сказал он, давая понять, что делает Смирнову одолжение.

— Спасибо, Леонид, — благодарно отозвался Смирнов.

— Знаю, что ты — человек занятой, а я — бездельный пенсионер, но я сегодня говорил с участковым Юрием Трындиным.

Леонид посмотрел на Смирнова, потом — на Романа и Алика.

— Ты нас не стесняйся, Леонид! — ободрил его Казарян и откинулся на стуле.

— Ты их не стесняйся, Леонид, — сказал Смирнов. — Казарян из нашей конторы человек, а Спиридонов есть Спиридонов. Должен бы его знать, коль ящик смотришь.

— Как же, знаю. Очень приятно познакомиться, — Леонид мягчал.

— Тогда рассказывай, — уже командно предложил Смирнов.

— Скорее всего, несчастный случай, — начал Леонид и для продолжения рассказа решил закурить. Казарян протянул пачку «Мальборо». Леонид милостливо принял знак внимания, взял сигарету и прикурил от спиридоновской зажигалки. — Дому этому, номер шесть, вот-вот на капиталку становиться. Ну и, естественно, отношение к нему наплевательское со стороны домоуправления. Кровля ветхая, ее сто лет не меняли, а зачем менять, коли капиталка скоро? Полез Трындин к тайнику, от окна отделился и заскользил вместе с кровельным листом, державшимся на соплях. А край крыши — рядом.

— Тайник-то там действительно был? — спросил Смирнов.

— Был, Александр Иванович, был! — оживился Леонид (о деле заговорил). — Серьезная такая укладочка, аптечная, с понтапоном. По рыночным ценам их — тысяч на семь-восемь.

— Куш! — с уважением констатировал Роман.

— Как ты думаешь, Леонид, зачем это добровольный осведомитель сдал тайник Трындину? — спросил Смирнов.

— Всего вероятнее одно: узнав о тайнике, сам взять опасался, будучи уверенным, что хозяева следят за марафетом неусыпно. Думаю, конкурент.

— Может быть, может быть, — Смирнов покряхтел, прилег подбородком на замысловатую рукоять своей роскошной палки. — А почему Трындину?

— Юра последнее время за наркоманов местных взялся, всерьез взялся. Выявил, кто просто так шуткует, кто всерьез на игле сидит. Даже схемку составил по участку: кто, где, когда, как. Серьезный парень был. Эх, Юра, Юра!

— Значит, несчастный случай, — вяло напомнил Смирнов.