– Ладно. От меня чего ты хочешь? Не верю я в людское бескорыстие. Тем более подкрепленное вещественными знаками внимания.

– Зря, между прочим. Представь себе – ничего конкретного. Просто хочется иметь рядом своих людей. В ком уверен до конца.

– От твоих слов веет чем-то зловещим. Проще говоря – очередными приключениями на собственную… афедрон. Кажется, только делаю в последнее время, что стреляю, отступаю перед превосходящими силами, прощаюсь с жизнью, чудесно спасаюсь, а потом опять… Так сыграть в ящик недолго.

– Не ворчи! Завтра, в крайнем случае – послезавтра, вернемся на базу. Надо будет крота вычислить. Да и порядок в окрестностях навести. Кому нужна власть, чьи интересы ограничены МКАДом?

Возражать было бесполезно. Главное же – неэтично. Раз я настолько причастен к свершившемуся, бежать теперь в глубинку было бы нечестно перед собой. Да и на базе побывать еще хотелось. Повидать Валеру и, чего греха таить, Марию. Очень редко вспоминал о новой знакомой последние два дня по вполне понятным причинам, а вот теперь вспомнилось. Словно что-то осталось недосказанным. Глупо. Староват я для весьма энергичной докторши. Если бы встретить ее пораньше… А пораньше она была молода. Я же не деятель шоу-бизнеса или не миллионер, привлечь женщину внешней мишурой не могу. Вернее, могу, да надолго ли? И еще вопрос – кому из нас это надоест раньше? Несколько ни к чему не обязывающих встреч, бесед, случайных прогулок – одно, а что-то большее… Лучше остаться в памяти чем-то светлым, чем вызвать разочарование.

Я ведь довольно зануден в повседневной жизни. Друзья привыкли и терпят, однако на то они и друзья.

– Покурил? – придирчиво осведомился Линевич.

Понятно. Беседа закончена, сейчас начнутся сплошные поручения. Сходи туда, наведайся сюда, съезди еще куда… Тут узнай, там передай, здесь найди, и все в темпе, в темпе…

Воистину – не было печали!

– Константин! – У самого входа на нас налетел какой-то немолодой мужчина в штатском. Кажется, я как-то случайно видел его по телевизору, сразу забыв имя, фамилию и должность. Не то депутат, не то консультант, не то помощник министра, если не министр.

О высоком ранге мужчины говорило даже обращение по имени к генералу. Ладно я на правах старинного приятеля. Прочим подобное обращение было доступно лишь по преодолению соответствующих карьерных степеней.

– Я как раз думаю – куда ты пропал?

– Что-то случилось? – насторожился Линевич.

– Как сказать… – замялся мужчина. Посмотрел на меня, можно ли говорить при постороннем, вернее, являюсь ли я посторонним, только решить сию дилемму сразу не смог.

– Так и скажи, – не стал разводить политесы Константин.

– Президент выступил по радио. В смысле, по «голосам». Только что.

– И?

– В смысле, что сказал? Как мы предполагали. Ну, обвинил нас в организации беспорядков с целью осуществления антиправительственного переворота, в самом перевороте, в многочисленных жертвах, призвал весь народ в едином порыве грудью встать на защиту демократии…

– Ерунда. Пусть говорит.

– Еще это… Обратился к народам других стран помочь в восстановлении справедливости.