Хватит. Толку в моем пребывании во властях предержащих никакого, желающие и умеющие пострелять найдутся без меня. Надеюсь, у людей хватит мужества и мудрости с честью выйти из сложившейся ситуации. Мне же лучше отойти от дел.

Как там говорилось? С юности много пито-граблено, надо под старость грехи замаливать. Знаю я еще по прежним поездкам одну обитель, почему бы не завершить путь в ней? Лишь помогу разобраться с подонками да закончу кое-что по мелочам.

Только курить придется бросить…

– Что с тобой? – Голос Константина прозвучал словно издалека, хотя приятель стоял вплотную.

– Ничего. Наверное, давление прыгнуло.

В голове в самом деле гудело. Возраст прибавляет опыта и мудрости, но отнимает здоровье. За все приходится платить, и, выигрывая в одном, в другом неизбежно теряешь. И в масштабе отдельного человека, и в масштабе всего человечества.

– На тебе лица нет. Обалдеть!

– Куда оно подевалось? С утра имелось. Сам в зеркале видел.

– Дошутишься! Доберемся до базы, и отправишься прямиком в госпиталь на обследование. Не хватало еще загнуться!

– Когда ни помирать, все день терять, – ответил я старым присловьем.

Рация молчала. Умом все понимали, еще прошло чересчур мало времени, чтобы появились результаты, однако…

– И бросай курить. Побаловался, хватит. В твои годы пора избавляться от вредных привычек и больше думать о здоровье.

– А в твои? Здоровье… Думай о нем, не думай, его все равно не прибавится. Убавиться может. Займешься поиском хвори – и амба. Или врачи займутся. Медицина – сродни астрологии. Тоже всего лишь лженаука.

Я говорил, а сам будто уезжал из реального мира. Даже предметы вокруг казались нечеткими, словно смотреть на них приходилось сквозь слой воды. Вот сейчас в боевом отношении толку от меня было ни на грош. Любой противник имел бы все шансы отправить раба Божия на тот свет, ничуть не рискуя при этом. Я и прицелиться все равно бы не сумел.

– Ты хоть в бэтээр заберись. Посидишь, вдруг отпустит?

– Душно там. Лучше я на воздухе постою.

Конечно, лучше было бы на воздухе поваляться. По возможности, в подобные минуты я всегда старался отлежаться. Лучше всего – попытаться поспать. Хоть полчаса, хоть четверть часа. Только в присутствии бойцов слабость проявлять нельзя. Я – начальство, на меня люди смотрят. Надо быть достойным собственных погон.

Всучили мне их. Настоящие, полковничьи. Вместе с новеньким удостоверением. Даже фотографию не поленились сделать. Чтобы в комплексе правительственных зданий не оказалось простейшей аппаратуры! Давно приволокли, как бы не сразу после Катастрофы.

Сколько я простоял, прижавшись к броне, сказать трудно. Расплывчатый силуэт в синей форме возник неподалеку от Линевича и голосом недавнего старлея осведомился:

– Товарищ генерал! Поручение выполнено. Трупы преданы земле. Разрешите дальше следовать по назначению?

– Разумеется. Только вы бы салют дали им, что ли.

– Слушаюсь!

Невольно подумалось – бедные солдатики! На трезвую голову да с непривычки перетаскивать изувеченные и обгоревшие тела! Будут бедолагам не одну ночь сниться кошмары.