— Завали двух-трех крупных барыг, и о тебе заговорит вся Москва, — сказал Михей и обвел взглядом всех присутствующих в кабинете, словно пытаясь заручиться их поддержкой.

— А ты попробуй, — ответил Гарик. — А вдруг эти люди работают с Жаком и еще с кем-нибудь из авторитетов? Ты об этом подумал? У него штыков в раз пять больше, чем у нас. Мы пришлые, а они местные. Раздавят нас и не заметят.

— Ты что гонишь, Гарик? Мы здесь на нет чеченцев вывели, а ты о каком-то там Жаке речь держишь.

— Михей, я тебе еще раз говорю, здесь Москва, и чеченцы здесь были такими же, как и мы, чужаками. Менты тогда смотрели на это сквозь пальцы, так как мы за них делали всю их работу. Теперь ситуация совершенно другая. Здесь придется воевать с москвичами, у которых есть родители, жены и друзья. Они забросают МВД жалобами, вот тогда ты узнаешь, что такое милицейский беспредел.

— Ты что нас всех здесь пугаешь? Здесь маменькиных сынков нет. Здесь люди, которые могут за себя постоять.

Неожиданно для всех из-за стола поднялся мужчина и, взглянув на собравшихся в кабинете людей, сказал:

— Я полностью согласен с Гариком. Время беспредела прошло. Я говорю от лица москвичей, которые работали с Мартыном. Сейчас пушками ничего не решишь. Нужно делать деньги, а не воевать. Кто этого не понимает, пусть отсюда уходит. Мы не будем работать с отморозками.

— Ты вообще кто такой? — спросил Михей. — Кто тебе давал здесь слово? Куда вы денетесь с подводной лодки?

— Ты помолчи, Михей. Георгий Павлович правильно говорит. Сейчас время другое, и плохо, если вы этого не понимаете, — сказал Гарик. — Сейчас нужно охранять бизнес, а не растаскивать его в разные стороны. Охранять, беречь и лелеять.

Георгий Павлович снова поднялся из-за стола:

— Вчера неизвестными людьми похищены два наших товарища по бизнесу, которые работали с Мартыном. Так вот, от лица москвичей я прошу вас принять меры к их розыску и освобождению. Вот если вы сможете это сделать, то мы как работали с вами, так и будем работать, если вы откажете нам в помощи, то мы найдем, к кому обратиться.

В кабинете повисла тишина. Шумевший до этого Михей замолчал, так как не знал, что ответить.

— Георгий Павлович, — обратился к нему Гарик, — у вас есть их фотографии?

— Да, они со мной, — он протянул их ему.

— Знаете, я лично займусь этим делом. Мы не можем допустить, чтобы наши финансовые потоки перекрывали какие-то неизвестные нам лица.

— Вот и ловим мы тебя на слове, Гарик, — неожиданно сказал Михей. — Если ты не найдешь их в течение двух дней, то сам свалишь отсюда к себе на окраину города.

— Хорошо, я согласен. Однако, если я их найду, то свалишь отсюда ты к себе в Казань. Думаю, что так будет справедливо.

Присутствующие ребята одобрительно загудели. Гарик встал с дивана и молча вышел из кабинета.

Роман и Геннадий сидели в номере гостиницы и смотрели телевизор. По телевизору шел какой-то старый неинтересный фильм, однако за неимением лучшего они смотрели его. Карты, в которые они резались с момента приезда в Казань, валялись на одной из кроватей.

— Генка! Может, я сбегаю к вокзалу, куплю водочки? Скучно просто так сидеть и глазеть в телевизор.