— В какое время она пыталась дозвониться? — уточнил Реваев.

— Начиная с восьми вечера она звонила каждые двадцать — тридцать минут, — Вика взглянула в распечатку, — последний звонок был уже после часа ночи.

— Устанавливайте, чей это номер, — скомандовал Реваев, — надо выяснить, о чем ей так хотелось поговорить.

— Сегодня сделаю, — кивнула Крылова.

— Вчера звонили из Среднегорска. — Бочкарев открыл блокнот, чтобы взглянуть свои записи. — Некто Сокольский Юрий Борисович, как они говорят, доверенное лицо Подгорного, внезапно исчез из города.

— Вот как, — заинтересовался Реваев, — знаю я этого персонажа.

— Точнее, он уже опять появился. По нашему запросу они должны были опросить ближайшее окружение Подгорного на тот случай, если он попробует с кем-то выйти на связь. И, похоже, опоздали. Когда приехали в его телекомпанию, то оказалось, что главный редактор, этот самый Сокольский, взял краткосрочный отпуск, как сказали, «по семейным обстоятельствам».

— О, я помню этого дядьку, — оживился Жора, — только у него семьи никакой нету, одни кошки. Кошек, правда, много. У этого Подгорного примерно полтора года назад убили отца, — объяснил он удивленному Бочкареву, — мы по этому делу работали. Перерыли все его окружение.

— Так вот, — продолжил Дмитрий, — эти умники ничего мне не сообщали, все ждали, когда Сокольский вернется, чтобы сначала самим его допросить.

— И что, допросили? — нахмурился Реваев.

— Допросили, — фыркнул Бочкарев, — он заявил, что летал в Москву на несколько дней развеяться, сменить обстановку, а про Подгорного ничего не знает, а если и знал бы, все равно ничего не сказал.

— Ну это значит, он стопудово с нашим беглецом встречался, — уверенно заявил Мясоедов, — я так даже предполагаю, зачем.

— Поделись мудростью, — захлопнул свой блокнот Бочкарев.

— Да все просто, — щелкнул пальцами Жора, — у Подгорного была лежка. Думаю, какая-то квартира в городе. Он понимал, что там долго не продержится, кто-нибудь его опознает. А когда попытался снять загородный дом, то со своей липовой ксерокопией нарвался на бдительную тетку.

— Я с ней общался, — кивнул Лазарев, — волкодав, а не женщина, ее бы к нам в отдел.

— Ну вот, — кивнул Жора, — еще одну попытку Подгорный сам делать побоялся. И вызвал на помощь Сокольского. Так что я вам зуб даю, он ему снял домик где-то в спокойном месте, и теперь наш клиент может сидеть там хоть до седьмого пришествия.

— Логично, — согласился Реваев, — ты мне только одно скажи, пожалуйста.

— Да? — с готовностью отозвался Жора.

— А предыдущие шесть уже были?

— Чего — шесть? — не понял Мясоедов.

— Ну как чего? — улыбнулся полковник. — Пришествий.

— Наверно, — Мясоедов бросил неуверенный взгляд в сторону Крыловой, ожидая подсказки; Виктория, прикрыв рот ладонью, захихикала. — Знаете, я не считал.

— Ага, — кивнул полковник, — я так и думал.

Он что-то быстро написал на листке бумаги и протянул его Бочкареву.

— Раз Подгорный решил обратиться к старым связям, то вполне можно ожидать продолжения. Подготовьте поручение на установление наружного наблюдения за этими людьми, завизируете его в секретариате этажом выше, Виктория вам подскажет, как сделать.