– Подожди еще немножко, Юль. Я скоро освобожусь. Тогда поедем за ними вместе!
Вместе, повторила про себя Юля. Вместе!
Ничего особенного, простые слова, но они почему-то ее отогрели. Они как-то так были произнесены, что… Что ей вдруг стало легко.
Она кивнула.
– Я в дом тогда пойду, хоть умоюсь… И поищу что-нибудь съестное, есть хочется, – улыбнулась она.
У нее ямочка на правой щеке. И на носу веснушки! – вдруг увидел Громов. Веселые, солнечные веснушки!
Ему так остро захотелось ее обнять, что он с трудом удержался.
– Тут у кого-то из ребят провизия с собой. Иди умываться, – он осторожно дотронулся пальцем до засохшего ручейка у нее под носом, – кровь у тебя здесь… А я пока раскулачу своих парней.
Юля не только с наслаждением умылась, но и – пока в доме никого не было – обтерлась до пояса полотенцем, смочив его в воде. Затем майку свою от крови почти совсем отстирала и надела ее, мокрую, на себя, – другой одежды у нее не имелось, а Колдуньины вещи она трогать не хотела. Но было так жарко, что мокрая ткань только приятно холодила кожу.
Обнаружив маленькое зеркало в одной из комнат, она полюбовалась на красочный пейзаж на своем лице, усмехнулась. К травмам и боли она привычная – спорт приучил не обращать на них внимания… даже в тех случаях, когда они портили внешность. Хотя ментов это, кажется, слегка шокировало: они отводили от нее глаза, в которых сквозило неловкое сочувствие.
Только Громов, когда впервые увидел Юлю на свету, не отвел от нее взгляда и никакого шока, похоже, не испытал. Или умел его скрыть.
Когда, после гигиенических процедур, Юля вышла во двор, Сергей заметил ее, подошел, держа в руках большой кожаный рюкзак.
– Вот тебе провиант. Бери, что хочешь.
Пристроившись на лавке во дворе дома, Юля наблюдала за действиями оперов, уплетая сыр прямо из упаковки, без хлеба, и запивая его какой-то сладкой газировкой из металлической банки. Несколько раз к ее лавке подходили менты: тот, что подкрался к Гарику, вроде Костей его звали, потом другой, совсем молодой, салага, и еще один, усатый, – и тоже запускали руку в рюкзак, что-то в нем вылавливали и отчаливали, жуя на ходу. Оголодали, бедные. Особенно Костя: он к рюкзаку наведывался несколько раз и его содержимое изучал пристрастнее, чем остальные…
Юля рассеянно слушала переговоры оперов. Только один раз ее внимание привлекли слова: «…рука из болота торчит. Надо бы выяснить, что за рука такая, чья!»
Ее передернуло. Она хотела было вскочить с лавки, расспросить… Но не стала. Слишком много ужасов выпало ей за последние две ночи, – хватит с нее. Ей бы только до Михаськи с бабушкой добраться…
Это все, что сейчас занимало ее чувства и мысли.
Часть 3
Роман перезвонил через две минуты.
– Пиши, – и он продиктовал номер джипа.
– Ты где?
– Стою в конце улицы.
– А бандиты?
– В данный момент они как раз проезжают мимо моей машины…
– Все, оставайся на месте! Жди меня, я скоро подъеду!
Кис, не теряя времени, связался с Громовым, обрисовал ситуацию, сообщил номер джипа.
– Скажи Ромке, что он молодец! И не дергайся, Кис, мы сейчас операцию «Сирена» объявим! Слышь, не дергайся, все будет хорошо, говорю! – произнес Серега и отключился.