– Поквартирный обход дома, где жил Зайцев. Опросить всех, без исключения, и из соседних домов, магазинов тоже – может, они на улице встречались.

– Ясно! – кивнули мужчины.

– Как вы думаете, если я позвоню генералу Полякову и попрошу прислать сюда людей, которые служили вместе с Зайцевым или дружили с ним, или просто хорошо его знали, это удобно будет?

– Даже не сомневайся! Прибудут в течение ближайших десяти минут, – заверил его Костя, одновременно набирая номер и протягивая Володе трубку.

Как он и сказал, Поляков пообещал прислать этих людей немедленно.

– Что еще? – спросил Костя.

– Да вот эти проститутки у меня из ума не идут, – задумчиво произнес Никитин.

– Что? «Снять» решил? – поинтересовался Константин.

– С ума сошел? – возмутился Володя и объяснил: – Понимаете, когда люди между собой в хороших отношениях, они обычно не стремятся вызнать друг о друге всю подноготную, а когда они… ну, что-то вроде врагов, то хотят узнать все до мельчайших подробностей. Вот и эти девушки. Раз, как сказал Поляков, Зайцев их обижал, они обязательно постарались выяснить о нем все, что только возможно.

– Понял! – кивнул Костя. – Ты хочешь поговорить с теми, кто с ним сталкивался.

– Ну да! – подтвердил Володя. – Вдруг кто-то из них что-то знает?

– Дело нескольких минут! – сказал один из мужчин. – Привезем их всех сюда как миленьких!

– Только не сюда! – аж подскочил на месте Володя. – Они здесь зажатые будут – милиция все-таки! То есть полиция! Тут мы от них правды если и добьемся, то черт знает сколько времени на это угробим. А вот на нейтральной территории они будут чувствовать себя свободно и смогут многое рассказать.

– Ладно, придумаем что-нибудь, – пообещал мужчина и вышел, а за ним и все остальные.

Оставшись один, Никитин заварил себе чай, с тоской вспомнив о выпечке, но идти куда-то, чтобы перекусить, не решился – вдруг люди приедут, а его на месте не будет? Что же им тогда, под дверью стоять? Хорош же он будет в их глазах! К счастью, мучиться ему пришлось недолго, потому что с проходной позвонили, и он подтвердил, что действительно ждет к себе сотрудников муниципального объединения «Наш город». И вот в его кабинет вошли трое мужчин, спокойных, серьезных, сосредоточенных, и, сев напротив, уставились на него. Двоих из них он уже видел в ресторане, когда они пришли вместе с Поляковым, а вот третий, самый старший, был ему незнаком. По сравнению с ними, прошедшими через войну, он был желторотым птенцом, но обязан был найти такие слова, чтобы они откровенно рассказали ему о том человеке, с которым вместе воевали. По большому счету, они уже и так его предали, назвав его имя, что их, естественно, угнетало, и теперь вполне могли закрыться и ничего существенного не рассказать. Чтобы потянуть время и успеть сосредоточиться, Володя выкинул из пепельницы окурки в корзину для мусора, пояснив:

– Здесь курят. – И спросил: – Кто что будет? Есть и чай, и кофе.

– Мы по делу, – кратко ответил старший из мужчин, но все трое все-таки закурили.

Никитин посмотрел каждому из них в глаза, встретил спокойные твердые взгляды, вздохнул и произнес, полагаясь исключительно на интуицию: