Раз! И длинное, гранёное, шилообразное остриё пробило шейную кольчужную бармицу у рыцаря напротив, выйдя с другой её стороны.

Два! И он отдёрнул пику назад.

Раз! Удар пришёлся в центральную латную грудину другого всадника, и наконечник только проскрежетал по кованной броне.

Два! Отскок с уклоном назад, и меч пронёсся над головой, буквально чуть-чуть не задевая шлем.

Раз! Сотник пробил боковой доспех рыцаря, выбившегося вперёд и открывшего свою менее защищённую часть тела.

Два! И он добил гранёный наконечник в пробой брони, и дальше в податливое тело.

Три! Выдернуть красное острие из заваливающего на бок всадника!

– Командир, заходят сзади! – истошно выкрикнул заместитель Сотника Климент, уклоняясь от меча, налетающего на него рыцаря.

– Держись, Петрович! – откликнулся Андрей и отдал команду:

– Каре! Все в каре! Курсантов и раненых в центр!

И в этот момент при перестроении в единственно возможную в этом случае защитную формацию квадратом, где каждая его сторона была обращена к противнику лицом, а спиной в центр, к находящимся там стрелкам, откуда-то из-за спин передовых рыцарей вдруг вылетел намётом всадник с длинным копьём наперевес и с ходу пронзил им Климента. Его самого буквально выбило из седла сразу двумя самострельными болтами, но он своё уже сделал. И сейчас наруках у Сотника умирал его друг Климент, с кем он с мальчишек прошёл всё ратную школу воина. Выбился в командиры лучшей княжьей сотни Мстислава Удатного. Совершил десятки удачных и не очень походов. И кто спасал его, закрывая собой не раз от смерти. Сколько лет они делили все радости, опасности и невзгоды! И вот теперь на этой вот далёкой чужбине Андрей не смог его самого уберечь.

– Иди, Андрейка, иди к нашим, ты там нужен. А мне уже хорошо, мне уже совсем не больно. Как же там хорошо, Андрей, – он улыбнулся и закрыл навсегда глаза.

– ААА! –взревел, вскакивая Сотник!

– Русь!

– Русь! – откликнулось слитно каре!

– Раненых в центр! Горнист, сигнал «В атаку»! Барабанщики школы, громче ритм марша «Прощание Славянки»! Покажем европейцам, как могут умирать русские воины!

И над полем боя прозвучал сначала сигнал горна «В Атаку!», а затем три барабана и горн с трубой из внештатных школьных музыкантов грянули так полюбившийся всем марш. Русские готовились умирать!

Случилось непонятное, многочисленная и храбрая конница датчан топталась у ощетинившегося пиками русского каре и не могла заставить себя снова навалиться и затоптать его своей многотонной массой. Сотни тел их товарищей уже лежали у красных пик. А эти страшные русские улыбались такой странной и дерзкой улыбкой под эту их непривычную благородному уху музыку. Наверное, им просто нравилось умирать тут на поле боя?! Но рыцарям-то ведь хотелось жить! Какой смысл им пасть тут, как это случилось уже только что с их доброй половиной. Павшим-то теперь не нужно ничего, в отличие от пока что ещё живых!

– Я не верю своим глазам, мои славные рыцари пасуют перед какими-то варварами с востока! –воскликнул в сердцах Вальдемар. И вскинул вверх меч, –Раздавите их!

– Карл Петерсен, барон, это твой шанс смыть с себя пятно позора за Любек.