— Вот именно. Его потом, бедного, по судам затаскали, он аж поседел весь. Уволили его, зачем начальству такие помехи… А Кристина после этого ушла. Говорили, уехала куда-то, и никто о ней ничего не знает.

— Где сейчас Артур?

— Дома, наверное. Он ведь после этого чуток умом тронулся. Иногда забывает, что его уволили, так приходит сюда и стоит у ворот, как пес, только смотрит и смотрит… — Боженова смахнула слезу.

— Вы знаете его адрес?

— В Аникеевке он с отцом живет. Их дом самый крайний у леса, покосился весь. Узнаете. Бедные они, жалко их.

— Ольга Константиновна, я очень вам благодарен.

— А ты, прости, сынок, чего интересуешься? И голос у тебя, между прочим, знакомый.

— Я человеку одному помогаю, Ольга Константиновна. И вы меня очень выручили.

Уборщица снова вздохнула.

— Вас что-то тревожит? — мягко спросил адвокат.

— Выгонят меня, наверное. Старая я стала, устаю быстро. А другой работы здесь и не найти. Вот недавно передачу показывали, там говорили, как простым работникам на начальство управу найти, если оно их угнетает. Один даже засудил, представляешь? Своего начальника — и под суд!

— Смотрел я эту передачу, — спрятав улыбку, сказал Павлов. Еще бы не смотрел. Он сам в ней и участвовал в качестве ведущего.

— Адвокат вел передачу. Важный такой весь. Я плохо вижу, но говорят, хоть и молодой, но умный! Вот только фамилию забыла.

— Ольга Константиновна, вы мне оставьте свой номер телефона. Может, я смогу вам чем-то помочь.

— Эх, сынок… Есть бумажка? Давай быстрей, а то меня хватятся, отругают, да еще, не дай бог, без премии оставят… Ну, все, храни тебя Бог… Спасибо за очки, родной.

Записав номер телефона Боженовой, Павлов чуть ли не бегом вылетел из торгового центра.

Артур. Вот кто ему нужен.

Дина

«Раз, два, три, четыре… Пять, шесть…»

Кристина отжималась от пола, но даже во время упражнений ее и без того измученный мозг роем атаковали унылые мысли.

Как?! Как так получилось, что она, успешная, неглупая и привлекательная женщина, на которую засматриваются даже студенты, считая ее своей ровесницей, оказалась замешана в такой гнусной, отвратительной истории?!

Этот несчастный Бугров, знакомство с которым она уже успела проклясть тысячу раз, наверное, сейчас икает в своем кабинете. А она ведь говорила себе: не нужно пускать в свою жизнь этого человека. Что теперь будет?! Артем, вероятно, обиделся, когда она сначала утаила от него факт своего знакомства с Бугровым. И он, скорее всего, поедет к нему, чтобы задать вопросы. И вопросы наверняка будут неудобные, Павлов умеет их задавать… Ох, поскорее бы это все закончилось.

Она продолжала отжимания, считая про себя.

— Кристинка, ты сбрендила, што ль? — хихикнула толстая, обрюзгшая женщина лет сорока и почесала дряблую ляжку, глядя на Кристину со смешанным чувством, в котором одновременно сквозили изумление и желчь.

Яснова продолжала молча отжиматься от пола. Ее футболка была уже вся мокрой от пота.

«Пятнадцать, шестнадцать…»

— Дура, — заключила толстуха.

— Чего пристаешь, Дин? — устало спросила третья женщина, с увядшим лицом и нездоровой кожей желтоватого цвета. Она постоянно лежала на нарах и вставала только по нужде либо во время проверки камеры. — Пускай тренируется. Тело движенья требует… Я бы сама так, если б силы были…