– Уже проверяют, – сказал Гущин.

– Азаров сказал, что в комплекте была какая-то смесь на глицерине, он ею натерся, и весь этот ужас стал лосниться, блестеть, – вспомнила Катя.

– Состав для обработки, – констатировал Долгов. – Мистификацию, как и нападение на машины, как подрыв моста, как и этот фокус с камерами, готовили капитально.

– Но для чего? – не выдержала Катя.

Ей никто не ответил. Если все в тупике? Если версия, которой на словах старались не верить, но верили в душе как в невозможное чудо, лопнула? Если все сейчас ощущали лишь досаду от своей наивности и некое необъяснимое смутное разочарование… Вот надо же… сочинили такой классный, такой пугающий жуткий миф и отнеслись к нему как к возможной реальности. А потом поняли – все это только мистификация…

– Что с проверкой тех фамилий, которые этот делопут финансовый Греков называл? Команда из «Биотехники»? – спросил после паузы Гущин Долгова.

– Я только начал проверять. Евгений Сомов в научных кругах был скандально известен несколько лет назад своими экспериментами. Даже в Интернете писали. Ева, вам ничего о нем не попадалось? – спросил Август Долгов.

– Он опубликовал результаты исследований, а затем оказалось, что все сфальсифицировано. Но это еще в бытность его работы в институте в Гааге. Потом он вообще пропал, никто о нем ничего не слышал. О том, что он вернулся, работал в России, я не знала.

Катя отметила: ну вот биологиня снова приоткрывается, словно устрица приоткрывает створку раковины. В прошлый раз она про этого ученого вообще молчала.

– А какую науку он изучал? – спросил Гущин.

– Молекулярную биологию, – ответил Долгов. – Я только начал по нему и Павлу Веретенникову и пилоту Литкусу собирать информацию. А тут мы отвлеклись на этих ребят Клочкова и Азарова. Я сегодня же дальше займусь проверкой по своим каналам.

– У нас трупы в морге, пусть их Греков опознал, но надо же каких-то родственников искать. Разве у этих потерпевших никого не было? Ни семей, ни родителей, ни жен?

– Сомов много лет работал в разных лабораториях за границей, – сказала Ева. – Там, возможно, и жены, и дети после разводов. Но на то, чтобы такие сведения собрать, нужно время.

– Я соберу сведения, – сказал Август Долгов. – Нам ничего больше не остается, раз мы в таком ауте.

– А меня Лыков сильно тревожит, – сказала Катя.

Нет, это не было предчувствием. О том, что произошло с Мещерским, она даже не подозревала.

– За мистификацией кто-то стоит. Кто-то ведь нанял Клочкова, кто-то всучил ему и костюм, и колбу, дал все инструкции, как пугать ребят в Ховринке. А потом убил Клочкова, – Катя вздохнула. – Насколько я помню по старому делу, Иван Лыков очень сложный по характеру человек.

– Способный на убийство? – спросил Долгов.

– Он человек крайностей. Нам надо в конце концов разыскать его и допросить. Что или кого он искал во время полета над заброшенным биокомбинатом?

Товарищ Чень Лун удобно устроился ничком на ложе из струганой сосны в кабинете доктора восточной медицины Чу Фэ в косметическом салоне «Река света», что на улице Пятницкой.