— Уведите пленных, — скомандовал капитан. — Заприте их в носовом трюме. Что случилось, мистер Диллон?

— Я не совсем его понял, сэр, но, должно быть, узники напали на Кинга в твиндеке.

— Как было дело, Кинг?

Негр по-прежнему метал яростные взгляды-товарищи держали его за руки, — и его ответ мог означать все что угодно.

— Твоя очередь, Уильямс!

— Не могу знать, сэр, — отвечал Уильямс со стеклянным взглядом и коснулся полей треуголки.

— Теперь ты, Келли!

— Не могу знать, — ответил Келли совершенно с таким же видом и постучал себя костяшками пальцев по лбу.

— Где шкипер кэта, мистер Диллон?

— Сэр, похоже, мавры выбросили их всех за борт.

— Господи боже! — воскликнул капитан. Однако он знал, что подобное случается нередко. Раздавшийся позади него сердитый шум свидетельствовал о том, что новость стала известна экипажу «Софи». — Мистер Маршалл, — воскликнул он, подойдя к планширю. — Позаботьтесь об этих пленных, хорошо? Не хочу, чтобы с ними что-то произошло. — Капитан осмотрел вдоль и поперек палубу, изучил рангоут и такелаж: повреждений было совсем немного. — Вы приведете кэт в Кальяри, мистер Диллон, — продолжал он тихим голосом, не успев оправиться от известия о дикой расправе. — Возьмите с собой нужных вам людей.

Джек Обри вернулся на шлюп с очень мрачным видом. Не успел он добраться до квартердека, как какой-то гнусный голос внутри его произнес: «Ты же понимаешь, что, по сути, это судно не спасенное, а призовое». Нахмурясь, он отогнал эту мысль, подозвал боцмана и вместе с ним начал обход брига, решая, что следует чинить в первую очередь. Для скоротечного боя, во время которого с обеих сторон было произведено не более пятидесяти выстрелов, шлюп пострадал слишком сильно. «Софи» была наглядной иллюстрацией того, что означает превосходство в искусстве пушечной стрельбы. Плотник и двое его помощников сидели за бортом в беседках, пытаясь заделать пробоину возле ватерлинии.

— Ничего не получается, сэр, — произнес Лэмб в ответ на вопрос капитана. — Мы насквозь промокли, но на этом галсе никак не удается вбить пробку.

— Мы сменим для вас галс, мистер Лэмб. Но как только справитесь с работой, тотчас мне доложите. — Джек Обри посмотрел на темнеющее море и кэт, вновь занимавший свое место в конвое. Смена галса означала удаление от кэта, который стал почему-то дорог ему. «Гружен рангоутными деревами, штеттинским дубом, паклей, стокгольмской смолой, тросами, — настойчиво продолжал внутренний голос. — Можно запросто получить две-три, даже четыре тысячи фунтов…»

— Конечно же, мистер Уотт, — произнес он вслух. Оба поднялись на грот-мачту и стали рассматривать поврежденный эзельгофт.

— Вот эта хреновина и шарахнула бедного мистера Дея, — сказал боцман.

— Неужели? Действительно чертовски большой кусок. Но мы не должны оставлять надежды. Мистер Мэтьюрин собирается… собирается сотворить какое-то чудо с помощью пилы, как только достаточно рассветет. Ему нужно освещение. Он придумал, я бы сказал, что-то необыкновенно умное.

— Ну, конечно, я уверен, сэр, — сочувственно отозвался боцман. — Не стоит и сомневаться, он, должно быть, очень толковый джентльмен. «Какой молодчина, — говорят ребята, — он так ловко отпилил Неду Эвансу ногу и так аккуратно заштопал Джону Лейки его хозяйство. Да и других он подштопал. А говорят, будто он в отпуску, у нас он наподобие гостя».