– Дай мне.
Он тоже пьет, захлебываясь, изо всех сил сжимая руками кожаный сосуд, чтобы увеличить напор струи. Осушает фляжку до дна. Леа до смерти зла на него, но сейчас нельзя спугнуть мальчика. Она пытается улыбнуться:
– Нет слов, чтобы поблагодарить тебя за сок. Как тебя зовут?
– Я не знаю, можно ли вам сказать.
Ну все, главное, он заговорил. Леа понимает, что это победа, что завязался диалог и через час или два от силы она будет спасена.
– Если не хочешь говорить, не говори. Послушай, а можно попросить тебя об одном маленьком одолжении?..
– Почему здесь так плохо пахнет? – спрашивает он.
Леа высовывает руку из окна и указывает на берег реки:
– Это от реки, вон оттуда. Она почти не движется, поэтому такой неприятный запах. Посмотри, там на камнях лежит мой мобильник, у самой воды. Я бы очень хотела, чтобы ты поискал его и принес мне, если найдешь. Можешь сделать это для меня?
Он смотрит на берег. Потом, низко опустив голову, осторожно идет в ту сторону. Леа счастлива. Марк смотрит на нее и выдавливает из себя улыбку:
– Неплохо.
Ребенок идет по гальке. Он поворачивается к машине и пожимает плечами:
– Ничего нет!
– Есть, есть, чуть левее!
Он ходит взад и вперед, потом наконец нагибается. А когда выпрямляется, в руках у него волшебный предмет. Он подходит ближе, все еще оставаясь вне досягаемости.
– Вы сейчас вызовете полицию, да?
А ты как думаешь, придурок? Леа теряет терпение, если бы она могла, то схватила бы его за шкирку и трясла бы изо всех сил, чтобы он отдал ей этот проклятый телефон.
– Да. Они приедут и помогут нам отсюда выбраться.
Мальчуган корчит гримасу:
– Вы не можете вызвать полицию. Мой брат сделал это не нарочно.
Страшный удар. Просто обухом по голове. Леа поворачивается к Марку, тот не менее удивлен.
– Что он сделал не нарочно? – спрашивает он.
Мальчишка не спускает глаз с мобильника. Он вот-вот заплачет.
– Нам не разрешают брать папин дробовик, а они с мамой уехали в Менд. А мы пришли сюда. Здесь много зверьков, они перебегают дорогу, когда солнце садится. Ив хотел пострелять их… Мы засели в кустах там, на горе… Взяли айподы и наушники, я слушал Джастина Бибера[12], а он «Айрон Мейден»[13]. Он их очень любит, а мама и папа терпеть не могут. Иногда Ив бывает очень злым из-за этой сумасшедшей музыки… Мы не слышали, как подъехала машина. А из-за деревьев не видно.
Его голос вдруг начинает странно вибрировать у Леа в ушах, ей кажется, что она сейчас грохнется в обморок. Небо, деревья – все кружится, ее тошнит. Она не знает, сколько это продолжается. Тридцать секунд или сорок? Когда мысли становятся отчетливее, она понимает, что пропустила часть рассказа, но прекрасно угадала развитие сюжета. Старший брат случайно выстрелил и попал в машину Марка. Он испугался, когда она исчезла с дороги, но не стал звать на помощь. Когда они с младшим братом возвращались домой, он, наверное, заметил машину Леа на обочине и сопоставил факты. Братья вернулись сюда ночью. Старший хотел, чтобы младший тоже во всем участвовал, наверняка для того, чтобы тоже почувствовал себя виноватым и никому не проболтался. Старший доводит свою безумную затею до конца и сталкивает с шоссе машину Леа, надеясь, что тел вообще никто не найдет, а если и найдут, то очень нескоро.