А Антон тем временем тащит ее знакомиться с Касимовым. Роль этого нового знакомца Тане неясна: зачем он Антону? Связан как-то с людьми Страно?.. Игра явно продолжается: с Таниным участием, но ей по-прежнему непонятная. И тогда она опять выкидывает фортель - зовет Юру из Серожопинска к ним присоединиться, остро радуясь Антоновой растерянности. К тому же бабье тщеславие заставляет ее интерпретировать общительность и простецкую улыбку серожопинца как признаки того, что мужичок на нее «ведется» (и опять-таки: если что, будет у кого искать защиты)…
Я вспоминал реакцию Антона на мое присутствие. Побаивался он меня? Если да, то несильно. Провинциал с носом картошкой - это по определению было не то существо, которое Антон мог воспринимать всерьез. Несмотря на экстраординарность причин тогдашнего его пребывания в том месте и в той компании, он, кажется, пережив первый шок, быстро успокоился (он вообще, видимо, был из людей, не склонных долго париться по поводу чего бы то ни было) - ведь он находился в максимально естественной для себя ситуации: безделье, истекающая по нему слюнями девица и смешной простачок, на фоне которого все Антоновы достоинства глядятся особенно выпукло…
Когда я все это понял - сам почему-то ощутил острый стыд: ведь поведение этих двух несчастных микки-маусов было не более глупо, чем мои собственные попытки отыскивать в нем стройную логику. Задним числом, зная про наваленные в ходе данной истории трупы, я все пытался интерпретировать тогдашнюю ситуацию по законам триллера - хотя в реальности имела место идиотская подростковая мелодрама. И иначе быть не могло - ведь главные участники ее, несмотря ни что, оставались просто двумя безалаберными инфантилами…
Чего она его тогда напоила? Опять же из вредности, из желания сыграть на самолюбии, в расчете на мелочную ревность… Ей и в голову, дуре несчастной, прийти не могло, что Антон перепугается. А он таки перепугался: ведь Шатурин не знал, не проболталась ли мне Таня насчет того, что она ему не жена… А потом я вдруг без предупреждения свалил. Антон тут же взялся за девицу, но - уже соображая, какой подход к ней будет более эффективным, - не угрозами, а с помощью того, чего эта дура так ждала больше недели. Разомлевшая девка и рассказала ему все.
И вот тут Антон начинает дергаться всерьез - когда до него доходит, что он сам не знает, во что ввязался. Теперь он, пожалуй, и Таню убить готов: во-первых, злится, что она так долго молчала, во-вторых, видит, что она теперь для него по-настоящему опасна. И поскольку наличие реальных проблем, как и было сказано, совершенно вышибает Антошу из колеи, он впадает в истерику, заканчивающуюся в болонской гостинице безобразным скандалом и дракой с девкой (которая от эдакой смены Антоновых настроений сама взбеленилась и стала в сердцах ему угрожать). Имела место даже беготня по гостиничным коридорам и бегство зареванной Тани с бланшем под глазом через черный ход (не замеченное людьми Страно, спокойно караулившими главный)…
Я нервно хмыкнул и закурил выпрошенную у Тани сигарету. Мирский смотрел на меня подозрительно. - А тут что пишут на пачках? - спросил я у него.