Только с довольной улыбкой Климент Ефремович и мог смотреть, как к его кителю «красивый молдаванин» эту «Звезду» прикручивает.

Кстати, а есть документально зафиксированные выступления Ворошилова с одобрением политики Брежнева? Не нашли еще?..

Можно понять таких людей, как генпрокурор Роман Андреевич Руденко и бывший министр МГБ Семен Денисович Игнатьев. Любому здравомыслящему политику в те годы ситуация была ясна – случившийся переворот необратим. Единственная политическая организация в стране, КПСС, захвачена заговорщиками, ее захват сразу привел к полному контролю над всеми силовыми ведомствами, СМИ, профсоюзами, органами власти. Идти против Хрущева и ЦК – это плевать даже не против ветра, а в сторону урагана. Плевок вернется пулей.

Игнатьева после ареста Берии в ЦК восстановили и, почти сразу, отправили в Башкирию секретарствовать, с глаз подальше. Бывший министр МГБ, при котором дело врачей стало раскручиваться, слишком много знал, чтобы держать его в Москве. В Уфе его контролировать легче было. Семен Денисович вел себя лояльно. На XXI съезде произнес дежурные слова в адрес «антипартийной группы», минимум положенного. О нем потихоньку и забыли. Руденко служил новой власти без нареканий. Вписались. По-человечески их можно понять. Но не как коммунистов.

Коммунисты решились пойти на почти безнадежный шаг – выступление против Хрущева в 1957 году. Хотя могли либо на пенсии с почетом уйти, сохранив пайки и привилегии, либо сидеть в правительстве и не булькать.

Я не думаю, что Молотов не понимал безнадежность выступления в 1957 году. Он все же «немного» умнее господина Remi был. Зачем пошли на такой безрассудный шаг? Да вот чтобы мы с вами сегодня поняли, что именно переворот в 1953 году произошел. Чтобы показать нам, что их, большевиков, троцкистская шайка выкинула из власти. Если бы ушли на пенсии – мы так ничего и не смогли бы понять в тех событиях.

А престарелого, под 90 лет уже, Ворошилова эта шайка упорно держала в президиумах. Боялась потерять последнюю соломинку. Именно эта соломинка хоть как-то еще позволяла им именоваться продолжателями дела Ленина. А Ворошилов тоже упорно не хотел уходить по состоянию здоровья и возрасту на заслуженный отдых. И при Брежневе сидел в президиуме съезда, глаза мозолил. Все сидевшие в президиуме выступали на съезде с трибуны, а Ворошилову слова не давали. Ситуация – закачаешься. Самый старый большевик (да уже единственный) сидит в президиуме, а к микрофону его не пускают.

Климент Ефремович надеялся, что умные потомки поймут смысл этой ситуации. Но кажется, пока его надежды не оправдываются.

Еще мне много писали читатели вопросов: почему же Молотов и Маленков не призвали рабочий класс СССР к борьбе против заговорщиков? Почему народ они не подняли против Хрущева?

Я даже не отвечал на такие письма. Каюсь. Надоело дурням объяснять про «дважды два». Как они могли призвать народ на борьбу? По Интернету? Прийти в Останкино и обратиться по телевизору с воззванием? Листовки по Москве расклеить?

Думать хоть немного надо головой! Их охрана была их конвойными.