Три раза на меня нападали змеи, а один, когда я решил что с меня хватит – цапнула какая-то мерзость типа многоножки, причём так, что рука мгновенно опухла и потеряла подвижность. Ну и мелочи, вроде самого дерева, рухнувшего в процессе восхождения, я не считаю.
Короче, мрак и ужас. Яна, раскудахтавшись, кинулась меня лечить, благо от физических повреждений и падений мою тушку вполне прикрыл аурный щит. А вот насекомое, способное с лёгкостью его пробить, уже вызывало серьёзные опасения. К сожалению, у местных из лекарств было только оставшееся со вчерашнего дня пиво и чудо-трава. Дескать, накати или нажуй, станет легче, а там, глядишь, и шаман объявится.
От подобной анестезии пришлось отказаться, и я бы не сказал что с сожалением. Сама девушка тоже помочь могла разве что пошептав над раной «У собачки боли, у лошадки боли, а у Фалька заживи». Так что пришлось просто заморозить это место в ожидании местного лесного кудесника. Яна, правда, порывалась высосать яд, но в контексте нашей прошлой беседы и, зная о местных обычаях потчевать гостей возбуждающими средствами, я решил не рисковать. Мало ли как оно повернётся в процессе.
Закончив с процедурами, опять покосился на деревья и всё же решил не продолжать. Поднялся я довольно высоко, но не почувствовал ни одной рабочей волны. Я их ощущал как небольшую щекотку, для чего стоило лишь скастовать одну из техник сканирования. А тут абсолютная тишина, словно цивилизация вымерла, что вряд ли, значит нужно лезть выше. Но сегодня я на такой подвиг явно не способен, а, значит, по старой как мир солдатской традиции нужно было поесть и завалиться спать. Что я и сделал, утащив в хижину приличный кусок змеиного хвоста. Утро вечера мудреней, а если этот служитель культа и завтра не появится, смысла ждать его больше не было. Значит, двинусь в путь, ориентируясь на ближайшее крупное поселение, а там посмотрим.
Утро началось когда все нормальные люди ещё должны спать. В джунглях и так не особо светло – раскидистые кроны деревьев практически не пропускают солнечные лучи, отчего подлесок вечно погружён в полумрак, но сейчас ещё даже не рассвело, а деревня уже кишела словно муравейник. И куда только подевались вчерашние лодыри, готовые целый день валяться у хижины с пучком чудо-травы?
Оказалось, пришёл шаман, раздал животворящих люлей, то бишь прогнал злокозненных духов, и сейчас прямо-таки жаждет пообщаться с пришлыми. Я тоже ждал нашей встречи — рука за ночь ещё сильней опухла и прямо-таки пульсировала болью. Терпимо, но иногда приходилось и зубами поскрипеть. Яна ночью пару раз меня будила, когда начинал метаться во сне, и я заново замораживал рану, но это всё были полумеры. Если я не хотел лишиться конечности, следовало немедленно показать её специалисту. И я надеялся, что местный служитель культа и эскулап в одном флаконе таковым является. А то у аборигенов не станет посредника с миром духов – одной руки мне для этого хватит.
Идти пришлось не далеко. Деревья тут вздымались на совсем уж запредельную высоту, да и каждое в обхвате было как три росших возле деревни. Знал бы, сразу полез бы тут вчера. Такое явно не завалится под моим весом. И, судя по жестам вождя, именно это нам и предстояло. Своим домом шаман выбрал крону лесных великанов.