Титания ненадолго прикрыла глаза, а, когда их открыла, то среди трав и кристаллов уже больше не стояло Королева Лета и Огня.

— Ты ведь и сам это понял, генерал, — прошептала она чужим и таким знакомым голосом. — Понял еще очень давно. Только не хотел себе в этом признаваться.

Энергия бурлила внутри Хаджара. Ярость. Старая и верная спутница. Полузабытая, но не ослабевшая. Она клокотала в его сердце. Текла по его жилам. Смешивалась с терной и мистериями клинка, погружая лес Шипов и Терний в вихрь бушующего северного ветра.

— В этой истории ты не монстр и не герой, Безумный Генерал, а лишь… марионетка. Как и всегда.

Перед ним стояла Сента. Хозяйка борделя. Образ, принятый осколком Титании, чтобы направить Хаджара туда, куда он должен был быть направлен. А тенью Сенты была Эйне. Девушка, полюбившая чудовища. Девушка, которой попросту не могло существовать.

И не существовало.

Хаджар не увидел сна в лес Шипов и Терний. Во всяком случае не в том смысле, в котором думал изначально. Сном оказалась почти вся его жизнь.

С диким, почти безумным ревом полным животной боли, он обрушил меч на лживого призрака, но удар, поднявший бурю и разметавший молнии вокруг, ударил о землю.

Титании-Сенты исчезла. Хотя её здесь и не было изначально.

Взгляд небесных глаз, излучавших несгибаемую волю и животную ярость, обратился к трем воинам. И, если прежде те двинулись вперед, то теперь они сделали шаг назад.

Не важно…

Все это не важно.

Что бы ни было ложно или истинно в этой жизни, он знал только одно.

Его имя все еще Хаджар Дархан. И не важно, кто перед ним. Яшмовый Император, Князь Демонов, Королевы Фейри. Армии смертных. Легионы тварей из-за Грани. Любой, кто осмелится. Любой, кто встанет у него на пути. Он сразит их всех и души отправит к праотцам.

И ему для этого потребуется лишь его меч и воля.

Взмах меча Хаджара поднял волну синего ветра. Внутри него, расправив белоснежные крылья, летела птица Кецаль с телом в виде меча и перьями, с узором танцующих на них драконах. Тагенбэль, будь он простым Небесным Императором, скорее даже не обратил бы внимания на эту атаку.

В ней почти не содержалось энергии. Она выглядела как прием смертного практикующего. С одним маленьким исключением — терны в ней содержалось столько, что некоторые мастера Эры Пьяного Монаха, эпохи расцветы тернитов, сочли бы Хаджара одним из выдающихся мечников.

— Щиты!

Тагенбэль и его соратники, сомкнув ряды, выставили перед собой странные, листовидные щиты, закрепленные на их плечах. Вместе три щита сформировали очертания листа. Зеленая стена возникла на пути парящей на ветру птицы Кецаль.

От столкновения энергии четырех сражающихся поднялось торнадо энергии, терны и силы духа. Оно корежило стволы деревьев и дробило в пыль магические кристаллы, открывающие шрамы на душе.

Тагенбэль и двое рыцарей закричали от натуги — настолько яростно на их щиты и техники наваливалась вся мощь Безумного Генерала. И, когда вихрь схлынул, они попытались было перейти в наступление, но так и не увидели перед собой противника. Только кроткую вспышку белых молний.