Итак, он становится членом банды. Чтобы заслужить уважение, ему приходится одобрять поведение остальных членов, каким бы социопатическим оно ни было. Он также понимает, что должен применять насилие при малейшем намеке на провокацию: например, отвечать на словесные оскорбления физической расправой. В противном случае он рискует заслужить репутацию человека, над которым можно безнаказанно измываться. Ведь в тюрьме если ты не умеешь демонстрировать превосходящую силу, то навлекаешь на себя унижения. И вот наш молодой человек осваивает именно то поведение, что превращает любую тюрьму строгого режима в настоящий ад. К тому же он увеличивает свой срок заключения, поскольку совершает несколько тяжких преступлений, уже находясь за решеткой.
Вероятно, тюрьма нагляднее всего раскрывает силу дурных мотивов. Тем не менее во многих сферах жизни мы встречаем нормальных во всех остальных смыслах мужчин и женщин, которые попали в ту же ловушку и упорно портят этот мир. Избираемые чиновники игнорируют долгосрочные проблемы, поскольку обязаны угождать краткосрочным интересам избирателей. Прикрывась формальностями, страховщики отказывают смертельно больным пациентам в оплате лечения. Ради собственного бизнеса генеральные директора и инвестиционные банкиры идут на колоссальный риск и не обременяют себя наказанием за свои провалы. Окружные прокуроры преследуют невиновных людей, поскольку их карьера зависит от количества выигранных дел. Наше правительство ведет борьбу с наркотиками, которая обернулась насилием и прибылью для черного рынка – то есть тем, что борьба с наркотиками якобы должна была предотвращать.
Нам нужны системы, которые были бы мудрее, чем мы сами. Мы нуждаемся в институтах и культурных нормах, благодаря которым мы сможем стать честнее и этичнее, чем есть. Их разработка и внедрение, на мой взгляд, куда важнее совершенствования морального кодекса каждого отдельного человека.
5. Я журналист, поэтому во время интервью постоянно вспоминаю о ставшей классической книге Джанет Малкольм «Журналист и убийца». Должен ли я быть честен с интервьюируемым и откровенно признаваться, что использую его? Ведь я собираюсь опубликовать историю, которую он, возможно, не хотел предавать огласке? Ответ неясен. Что, если бы Трумен Капоте был честен с теми, кого опрашивал для книги «Хладнокровное убийство»? Было бы нам лучше без этой книги? Ведь если бы героев книги честно предупредили, что их информацию используют для публикации, они могли бы отказаться от общения.
Этот вопрос представляет для меня огромную сложность с точки зрения журналистской этики. Как отмечала Малкольм, между журналистом и его героями формируются странные отношения: смесь доверия и самообмана. Эту непростую взаимосвязь она изучала в захватывающей книге «Журналист и убийца» (The Journalist and the Murderer), в центре внимания которой отношения между Джо Макгиннисом, автором бестселлера «Роковое видение» (Fatal Vision), и военным врачом Джеффри Макдональдом, обвиненным в убийстве беременной жены и двух маленьких дочек.