Стеная и дрожа, земля умирала и возрождалась вновь.

Кельсер шел по ней, засунув руки в карманы. Брел прямо по гибнущему миру. Энергия разлеталась во всех направлениях и давала ему видение всех трех реальностей.

Небесный огонь сжигал все вокруг. Скалы сбивались вместе и снова распадались. Океаны кипели, а их пар становился новым туманом.

А Кельсер продолжал свой путь. Он шел, будто его ноги могли перенести его из одного мира в другой, из одной жизни в следующую. Он не чувствовал себя покинутым, но ощущал одиночество. Словно он был единственным оставшимся в мире человеком и последним свидетелем прошедших эпох.

Пепел потонул в море расплавленного камня. Позади Кельсера в ритме его шагов вздымались горы. С холмов хлынули реки, наполняя океаны. Возникла жизнь, деревья проросли и устремились в небеса, превращаясь в леса. Затем все это закончилось, и он очутился в стремительно высыхающей пустыне, а из недр сотворенной Сэйзедом земли на поверхность вырвался песок.

В мгновение ока перед ним промелькнула дюжина разных мест, земля росла за ним по пятам, в его тени. Наконец Кельсер остановился на горном плато, обозревая новый мир, а ветра всех трех реальностей трепали его одежду. У него под ногами выросла трава, а затем распустились цветы. Цветы Мэйр.

Он встал на колено и склонил голову, касаясь пальцами одного из цветков.

Рядом появился Сэйзед. Видение реального мира постепенно поблекло, и Кельсер снова оказался заперт в когнитивной реальности. Все вокруг стало туманом.

Сейзед присел возле него.

− Буду честен, Кельсер. Это не тот конец, о котором я думал, когда присоединялся к твоей команде.

− Мятежный террисиец, − сказал Кельсер. Хоть он и находился в мире тумана, но, пусть и нечетко, мог видеть облака реального мира. Они проплывали под его ногами, обволакивая гору. − Даже тогда ты был живым противоречием, Сэйз. Я должен был это увидеть.

− Я не могу их вернуть, − тихо промолвил Сэйзед. − Пока нет… возможно, никогда. Запределье мне недоступно.

− Все в порядке, − ответил Кельсер. − Сделай одолжение. Посмотришь, что можно сделать с Призраком? Его тело в ужасном состоянии. Он перенапрягся. Подлатаешь его немного? Заодно сделай его рожденным туманом. В новом мире понадобятся алломанты.

− Я это учту, − сказал Сэйзед.

Так они и сидели − два друга на краю мира, в конце и начале времен. Наконец Сэйзед встал и поклонился Кельсеру. Почтительный жест тому, кто и сам был божеством.

− Что думаешь, Сэйз? − спросил Кельсер, глядя на мир. − Есть ли для меня способ выбраться отсюда и снова жить в физической реальности?

Сэйзед помедлил.

− Нет. Я так не думаю. − Он похлопал Кельсера по плечу и исчез.

«Ха, − подумал Кельсер. − Он обладает двойной силой созидания. Бог среди богов. И все равно он ужасно плохой лжец».