– Зур, это моя вина, дай мне все исправить, – уговаривала я, глядя в его лазурные глаза.

– Нет, ничего ты не исправишь, – улыбался он.

– Но ты на самом деле в меня не влюблен, я тебе вообще не нравлюсь. Это же издевательство, быть насильно влюбленным в девушку, которая не в твоем вкусе и к тому же невеста твоего вожака, – я уже не знала, что ему еще сказать, как уговорить его на мое вмешательство.

– Ты просто не понимаешь. Давай я назову твое имя, и ты поймешь, – лукаво блестели его глаза. – Марадрим, – прошептал он мне на ухо, меня как будто ударила молния.

– Ты ошибся, меня зовут Марта, – все еще пыталась не видеть очевидного я.

Он улыбнулся и одними губами произнес: «Марадрим». Теплая волна омыла мою душу, сердце дернулось и гулко забилось в груди, я смотрела в его лазурные глаза, и меня как будто туда затягивало.

– Что за… – последующая ненормативная лексика привела меня в чувство лучше холодной воды за шиворот.

У двери стоял Дирк, сказать, что он был в ярости, это ничего не сказать, еще чуть-чуть и от него начал бы валить дым. Неуловимо легким движением Зур оказался на ногах, он был серьезен, сосредоточен и больше не походил на влюбленного подростка. Сейчас, глядя на него, я верила, что он вполне взрослый мужчина.

– Дирк, отпусти Марту, она тебе не нужна, – спокойно сказал он.

– Ты хочешь сказать, отдать её тебе? Что ж, я вполне могу дать тебе попользоваться ею, недолго. Ты же знаешь, я не люблю иметь дело с девственницами.

У меня перехватило дыхание от его слов, то есть, как это попользоваться? Я ему вещь, что ли? Если до этого момента Дирк и вызывал у меня симпатию, то после его слов он был бы последним человеком на земле, которому я бы позволила к себе прикоснуться. Зур оглянулся на меня, грустно чему-то улыбнулся.

– Ты идиот, Дирк. Такую девушку, как Марта, нельзя удержать силой, или пользоваться ею, как вещью. Не будь ты моим другом, я вбил бы твои слова тебе же в глотку, – в его голосе была грусть и разочарование. – И тебе не придется отправлять меня на дальнюю заставу. Я ухожу из стаи.

– Можешь проваливать, – почему Дирк себя ведет, как последний гад? Что это – ревность или просто чувство собственности?

– Я тебя не задержу, вот только попрощаюсь со своей половинкой. Надеюсь, ты не против, – и, не дожидаясь разрешения Дирка, повернулся ко мне.

– Ты ведь не пойдешь со мной, даже если я позову, – это был не вопрос, скорее утверждение, но я все равно кивнула. – Я так и думал, ты еще не готова безоговорочно доверять, и любовь тебе пока не нужна. Мы просто слишком рано встретились.

Он присел на кровать рядом со мной, взял мою руку в свою. Я, не отрываясь, смотрела в его изумительные глаза и не верила. Неужели этот симпатичный парень моя половинка? Он вынул из своих длинных волос, завязанных в высокий хвост, гребень, вырезанный из кости, очень красивый, изящный, он больше подошел бы женщине, чем воину. Но я не удивилась, у эльфов совсем другие понятия красоты и мужественности, чем у людей.

– Это тебе, – он аккуратно, убрал мои волосы с лица и заколол их гребнем. – Пусть тебя хранит частичка моей души, и светом озарится твой путь.