Интуиция у него была развита хорошо, и Сидоров решил – запахнет жареным, тут же с запасными документами и деньгами сбежит. Бланки документов настоящие, в двух экземплярах на разные фамилии. Немцы снабдили из захваченных учреждений – паспортных столов, военкоматов и прочих присутственных мест. Бланки и печати настоящие, подписи скопированы мастерски. Осталось вписать фамилию, имя, отчество, год рождения, да в штампе прописки – адрес. И пойди, проверь, коли города эти оккупированы, под немцем находятся. А ещё были бланки чистые, с печатями – из госпиталей, можно вписать любую фамилию и диагноз, потом получать инвалидность. А инвалидность – это деньги, пусть и невеликие, и вопросов не будет – почему не работает человек. Мало того, можно себя в грудь бить – я кровь на фронте проливал, пока вы в тылу сидели, требовать льгот. Из ценностей – советские деньги, золотые изделия. Рубли – на первое время. В победу Германии в сорок третьем он уже не верил и рейхсмарки не копил. Хорошо бы доллары, да где их в СССР взять? Их можно было осторожно выменять у моряков Англии и США, ходивших в наши северные порты с ленд-лизовскими грузами, но на Чёрном море американцев не было. Зато золотые изделия позволяли надеяться на обеспеченную старость. Закончится война, осядет где-нибудь в большом городе, будет жить в своё удовольствие. Борис не подозревал, что близок к провалу.
В небе над Кубанью завязывались жаркие схватки. Наши лётчики набрались боевого опыта, перестроили тактику. Заводы стали выпускать достаточное количество истребителей и штурмовиков, да ещё поставки боевой техники по ленд-лизу. По всему чувствовалось, что летом Красная армия будет вести активные действия. После Москвы и Сталинграда вера немцев в непобедимость вермахта поколебалась. Потери немецкой армии были огромными, которые восполнить непросто. С фронта в Германию шли извещения о смерти в боях их отца, сына, брата. А из фатерланда на фронт письма родных о массовых бомбардировках английской и американской авиацией. Такие письма подрывали моральный дух солдат вермахта.
Немецкая разведка активизировалась. По всему видно – на юге русские готовят наступление. Разведывательные группы от различных разведорганов стали забрасываться чаще, но качество их подготовки стало хуже. Некоторые группы не успевали ничего предпринять, их арестовывали или уничтожали прямо после приземления. НКВД, СМЕРШ, войска по охране тыла, даже обычные войска уже знали – пролетел немецкий самолёт ночью, не бомбил, вернулся назад, стало быть – сбросил парашютистов. К предполагаемому району выброски сразу направляли автоматчиков, задерживали всех, сразу фильтровали. Подтверждают в воинской части личность задержанного, отпускают. А если гражданское лицо или военнослужащий командирован, разбирательства уже длительные. Идут письменные запросы по спецсвязи.
Было удачей, когда на месте приземления задерживали, при парашютах, с оружием, значительными суммами денег.
Одну такую группу захватили войска по охране тыла. Радист и агент, при рации. На допросах выяснилось, что позывной агента, к которому их направили, – Татар. Сразу же флотский СМЕРШ заинтересовался делом, вытребовал задержанных к себе, что было делом непростым. По подчинению войска по охране тыла подчинялись Берии. Все сливки за захват группы его люди уже получили – кто медаль, кто повышение в звании. Но для людей Берии дальше тупик. Надо сказать, что спецслужбы в СССР конкурировали друг с другом. Сталин делал так специально, чтобы был некий баланс.