Но и Куаном с пустыми стальными глазами немёртвого он тоже не был.

Передо мной стоял просто мужчина, которого когда-то - давно, давно, в другой жизни - любила некая Луайна. Мужчина, сделавший выбор в пользу другой, отчего любовь превратилась в ненависть.

У Луайны. Я же не чувствовала практически ничего, кроме сильного дежавю.

Не будь он так сильно похож на моего Куана, я бы даже смогла спокойно пройти мимо...

Отвернувшись, я направилась обратно, в чащу, домой.

О чём я, чёрт возьми, думала, когда желала всё переиграть?!

Прогорклый запах осени наполнился дымом костров Самайна. Весёлые крики и гул голосов доносились, кажется, даже сюда, в мою избушку в самой чащобе. А может, мне просто всё мерещилось?

"Только сталь твоих глаз не забыть никогда", - напевала я слова из моего (моего, не Луайны!) прошлого, старательно чертя углём кабалу на стене.

Во время Самайна принято весело прыгать через костёр, водить ритуальный хороводец, сжигать чучело и заводить потомство. Это время, когда даже женатый мужчина спокойненько может переспать с понравившейся ему у костра девицей, и никто ему слово не скажет. Их же ведёт бог... Точнее, богиня.

Жёнушка Куана, как я слышала, в очередной раз забеременела. Её снова ждал выкидыш - мне руны рассказали. Но главное: беспокоить жену Куан сейчас не будет и точно присоединится к празднующим.

Вот там я его и подожду. А кабала заставит моего "принца" смотреть только в мою сторону. Так, просто, чтобы никакая курица снова его не перехватила.

Всю дорогу до селения меня тревожили весьма интригующие и волнительные воспоминания Луайны, попеременно вгоняющие в краску и заставляющие бледнеть.

Хорошо жила ведьмочка. Красиво.

А ещё говорят, в моём времени молодёжь распущенная...

С той памятной встречи на охоте лицо Луайны стояло перед глазами постоянно. Куан снова и снова, как наяву, видел, ловил на себе её взгляд, полный грусти и глубокой, отчаянной тоски.

"Ты же говорил! Ты же обещал, что никогда не предашь!"

"Глупая, себялюбивая девица, не видящая дальше собственного носа! - успокаивал себя Куан, отгоняя грустные мысли. - Разве она не замечает, как с этой свадьбой наши земли стали богаче? Разве она не понимает, почему мне пришлось это сделать?"

Да кто она вообще такая - простушка, целительница, без роду и племени!

Но отчего-то лучше от подобных "успокоений" не становилось.

В ночь Самайна стало ещё хуже. Он слонялся от костра к костру, не слыша голосов, не видя лиц... кроме одного.

Замершая на краю луга Луайна улыбнулась, поймав его взгляд, и протянула руки.

"Явился, гулёна, третий час сижу, как идиотка! Мне уже с десяток предложений уединиться сделали! Я только что та-а-акому мачо отказала! Всё ради тебя", - подзадоривала я саму себя, глядя, как он приближается.

А пред глазами стоял Куан за минуту до того, как я его убила. "Лена...". Что я не дала ему сказать тогда?

И стоило ли оно того?

-Луайна, - выдохнул Куан настоящий и улыбнулся.

Так тепло... так знакомо.

Не отводя взгляда от его губ, я кивнула в сторону еле заметной в сумраке тропинки.