Девушка была готова к этому, и ей удалось подхватить Джесси, прежде чем осторожно опустить её на пол. Джесси улыбнулась девушке с обеспокоенным взглядом на лице.

Учитывая все обстоятельства, та выглядела на удивление спокойной, будучи свободной от скотча и кляпа. Без маски страха, искажавшей её лицо, Джесси на вид дала бы ей лет семнадцать. Её песочно-русые волосы длиною до плеч прилипли к шее. Взгляд её зелёных глаз, опухших и красных от слёз, выражал осознанность.

- Меня зовут Джесси, - пробормотала профайлер, не будучи уверенной в том, что слова, которые она пыталась сформулировать, на самом деле были связными.

- Привет, Джесси, - сказала девушка, подтверждая, что это так. – Я Ханна. Я слышу снаружи сирены. Я пойду за помощью. Я скоро вернусь.

Джесси кивнула, пока девушка, пошатываясь направилась к выходу. После того, как она вышла, Джесси удалось перевернуться с бока на спину. Она посмотрела на тело другой женщины, вероятно, матери Ханны, которое всё ещё безжизненно болталось над ней. Где-то за диваном лежало тело отца девушки.

Повернув голову влево, Джесси посмотрела на Ксандера Турмана. Его голова была повёрнута на бок, так что она могла хорошо рассмотреть его лицо. Оно было залито кровью, так как рана на лбу всё ещё сочилась. Его глаза были открыты, хотя левый был настолько залит кровью, что она не могла полностью его видеть.

Но правый был почти чистым. И лёжа на полу в ожидании прибытия помощи, Джесси пристально смотрела в зелёный глаз человека, который пытался убить её – её собственного отца. Теряя сознание, она не могла не признать, что это было действительно так, будто она смотрелась в зеркало.

Джесси было холодно.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это было от того, что она была одета в тонкую больничную рубаху, и она не была укрыта, а в комнате было прохладно, и из кислородной маски, прилегающей к её потрескавшимся пересохшим губам, струился холодный воздух.

Ей безумно захотелось попросить одеяло или хотя бы кубик льда, чтобы смочить губы. Но ни её губы, ни её тело не реагировали на сигналы её мозга. Наконец, спустя, как ей показалось, целую вечность, ей удалось сделать хотя бы то, на что она была способна на данный момент – она застонала.

Она не могла открыть глаза, но слышала поблизости шарканье ног. Затем к ней успокаивающим тоном обратился незнакомый голос, вероятно, одной из медсестёр.

- Мисс Хант, Вы находитесь в Центральной больнице в центре Лос-Анджелеса. Меня зовут Джоани, я Ваша медсестра. Вы подверглись нападению и получили несколько серьёзных ранений. Но, что Вам важно знать, так это то, что с Вами всё будет в порядке. Последние несколько часов Вы провели в операционной. Как только Ваше состояние стабилизируется, мы переведём Вас из отделения интенсивной терапии в палату. Один из Ваших коллег позже расскажет Вам, что произошло. Но сейчас Вам нужен покой.

- Ах, - сумела простонать Джесси.

- Если Вы хотите попросить кубик льда, нам нужно немного с этим повременить до тех пор, пока доктор даст на это добро. Я знаю, что Вам некомфортно. Я смажу Вам губы вазелином, это должно немного помочь. Я также накрою Вас на случай, если Вам холодно. У Вас мурашки по коже. Если Вы этого не хотите, дайте знак. Если Вы не издадите никакого звука, я сделаю вывод, что Вы не против.