Я услышал щелчок. Он сказал:

— Запись включена, диктуй, Эрик.

— Мужчина, сорока пяти лет или примерно сорока пяти лет. По таким обветренным лицам трудно судить, — сказал я. — Росту чуть ниже шести футов. Широкоплечий. С брюшком. Большая лысина. Волосы, какие есть, — седые. Я близко не подходил, не мог распознать цвет глаз. Большой костистый нос, ранее был сломан. Оттопыренные уши, голова — формы кувшина. Имя, названное им — Карл, Карл Кроче. За ним можно следить без труда. Все его данные говорят "за". Конец записи.

— Подождите еще... Олл райт, мы проверим его.

— Как насчет Мариасси?

— У них не ладится с набором.

— Я даю им еще две минуты и затем я прямо предупреждаю: к черту ее со всяким прикрытием. Этот Кроче постарался сегодня с одной дамочкой ночью, я не хотел бы ему подсовывать вторую.

— Расскажи мне, что случилось, — попросил Мак и я ему все рассказал.

Когда я закончил, он помолчал минуту. Я визуально почувствовал, как он хмурится. Наконец он произнес:

— Дело плохо. Очевидно, ваше прикрытие нарушено, уж поскольку здесь замешан Кроче и он кажется подслушал, все что вы разыгрывали. Кто эта — Вайль? Она здесь как-то замешана?

— Трудно сказать, сэр. Вряд ли она имеет ко всему какое-то отношение: я ее выбрал наугад, в переполненном зале.

— Да, теперь она замешана в деле. Если она совершенно невинная, может нам помешать, если решит обратиться к властям. Трудно объяснить такие вещи через официальные каналы и не нужная нам теперь реклама явилась бы серьезной помехой всей операции.

Я заявил:

— Она не пойдет в полицию.

— Это она вам так сказала. Но женщины всегда изменить свое мнение, проснувшись утром с синяками и лишенными костюма, стараясь объяснить понятно такую оскорбительную внешность друзьям и соседям.

— Она не будет доносить, сэр. Ставлю пари. Но если вы хотите приставить к ней человека, чтобы смотреть за ней, на здоровье. Он по крайней мере сможет констатировать, что мое пари верное, да и ее никто больше не будет беспокоить.

Мак заколебался:

— Вы кажется так сильно под впечатлением от этой девчонки, Эрик.

Я посмотрел на отвратительно выглядевшего в зеркале мужчину. Я сказал:

— Черт, так значит я совершенно сознательно бросил ее в объятия ко Кроче, как это выясняется. Я чувствую теперь ответственность за нее. Она хорошая девчонка.

— Хорошая или плохая, небольшой догляд за ней вреда не доставит. И это может дать нам выгоду, если она обманет твои наилучшие ожидания. Теперь, что это за человек?

Я посмотрел на часы. Не столько много времени прошло, как я предполагал. Я убеждал себя, что Мариасси в достаточной безопасности, если последовала нашим указаниям. В противовес Тони Вайль, она знала в какую опасную игру вовлечена. Если она будет тыкаться своей башкой во вред нашим приказам, она совершит ужасную ошибку.

— Карл Кроче? — Спросил я. — Только раз его видел. Как я уже говорил вам, сэр, его уши говорят "за". Он проводит опасную работу, следя за таким важным человеком: вы никогда не знаете, что он здесь. Но он слишком много говорит. Все то, что он говорил Тони, включая его имя — господи помилуй! И это его предупреждение мне, что он будет действовать, когда наступит время и покончит со мной. Это школярный прием. Или он имеет голову с манией величия, или он и в самом деле думает, что может напугать меня насилуя девочек, или он преднамеренно производит много фальшивых угроз, и подлинную игру ведет за этой занавесой. Допустим, что это так и есть, тогда, что это может значить?