- Что у нее?! - фыркнула Оксана. - Кому она нужна, сенбернар несчастный! Рыжий сенбернар!

И Эре впервые в жизни захотелось ударить ребенка.

На дискотеку Эра не пошла. Очень уж нехорошо было сейчас у нее на душе...

Вечером она вместе с тетей Соней и Валерием Павловичем, который зачастил к ним, посмотрела конкурс современной песни по телевизору. Именно посмотрела, потому что в самом начале, заметив, как поморщился Валерий Павлович от какой-то особенно визгливой ноты, изданной буйноволосым молодым человеком, тетя Соня без раздумий выключила звук, и в дальнейшем лихорадочное мельтешение на экране телевизора продолжалось в абсолютной тишине.

Тетя Соня глянула на Эру, готовая к отпору, но Эра и не думала протестовать. Разумеется, так было лучше. Она смотрела на Валерия Павловича, ожидая ответа на свой вопрос, но он медлил.

Наконец он сказал:

- Наверное, ты читала в детстве "Алису в Стране Чудес"?.. Собственно, это книжка не для детей, а для взрослых. Так вот, Алиса спросила у встречного: "Не могли бы вы сказать, в какую сторону мне нужно идти?" - "А это зависит от того, куда ты хочешь попасть". - "Мне, в общем, все равно", - отвечает Алиса. "В таком случае не имеет значения, в какую сторону ты пойдешь".

Тетя Соня закивала и открыла рот, собираясь что-то изречь, но Валерий Павлович мягко остановил ее движением руки.

- Поняла, о чем я? Нельзя заниматься самоусовершенствованием вообще, не представляя своей цели. Изучение древних языков - это самоусовершенствование; но и стремление приблизиться к идеалу в исполнении, скажем, чарльстона - это тоже самоусовершенствование, ведь так?

- Вы не поняли меня, - сказала Эра. - Когда я спросила, как можно сделать человека лучше и счастливее, я имела в виду не себя, а... ну, в общем, кого-нибудь другого.

Валерий Павлович улыбнулся:

- Я могу всего лишь рассказать о себе... Только с возрастом, а значит, слишком поздно начинаешь понимать, что выбор цели, которую человек перед собой ставит, и пути достижения этой цели определяют смысл и ценность его жизни, а значит, и возможность счастья. Хотя, знаешь, - он махнул рукой, - счастье - это такая неуловимая и неопределимая субстанция, что все разговоры о нем - разговоры, увы, пустые.

- Счастье... - задумчиво повторила тетя Соня. - Да, счастье...

И вздохнула.

Первым, кого увидела Эра, войдя в класс, был Мурашов. Встретившись с Эрой взглядом, он вздрогнул, отвел глаза и демонстративно отвернулся.

- Извини, - сказала она, подходя. - Я ну никак не могла. Ты долго ждал?

- Не так чтобы очень, - пробурчал он, роясь в сумке. - Знаешь, оно и к лучшему, я там такую цыпочку подхватил! Из школы с английским уклоном. Здорово мы с ней сбацали!

Он снова нагнулся над сумкой, притворяясь, будто что-то там ищет. Эра отошла.

Она хотела повторить теорему (ее давно уже не спрашивали по геометрии), но рядом тяжело плюхнулась Чеснокова и заговорила плачущим голосом:

- Ладно, я знаю, что всем в классе на меня начхать... но тебя я всегда считала человеком! Спасибочки, буду теперь знать, как ты ко мне относишься...