– Я не дурьянок. Я менеджер, я знайить, что делать. Мне деньги заработать нада. Вчера вышель клип на песнью «Девойчка по именьи любовь». Би-Би-Си в восторге, они заработать больше мильон за один вечьер. Вас тут тойлька на рукьях носьить будет. Сейчас мы пойедьем на Уок оф Фэйм – Альею Славы. Будьет фотосессия. Потом будут закладывайть твою звезду и мою – я буду тридцать второй номьер, а ты тридцать третьий. Потом надо ещьё Машья и Леонсия.

– А Джанетта?

– Сложно. Она с Кьюба и дочь команданте, и она очьень чьёрный. Сейчас нельзья.

– Так я тоже не снежок, – зарычала на англичанина Керту.

– Спокёйно. Потом, всё ульяжется – и Джанетту включим в список. Гадьи – они тепьер с менья взяли пять тысьяч долларов, за две звезды.

– То есть ещё и платить надо? Да зачем мне это?! – фыркнула певица.

– Этьё реклама. Тут звезда – этьё попульярность, паблисити. Да, найсчёт попульярности. Завтра будем снимать клип на песнью «Я на тебье, как на войне». Будет с тобой снимьятся сам Пол Ньюман. Он нейсколько раз номьинировался на «Оскар».

– Кто это?

– Красьявчик. Актёр. Очьен известьен в США.

– Эндрю, меня Тишков послал привезти в СССР четырёх пацанов, а не в клипах сниматься! – опять разозлилась Керту.

– Всё утрьяс, – сияет радостно, – я звоньил Петье, он согласен.

– А пацаны?

– Один день подрастать. Больше весьить. Живой вес набрать, – заржал.

– А девчонки, а посольство?

– Я сньял нам целый отьель, на побережье. Рядьём дом недьявно умьершего Уолтера Элайаса Диснея.

– Ух ты… а в Диснейленд сходим?

– Коньечно, но всьё по порьядку. Звьезда, клип, Диснейленд, парни, потом домой.

Экзамен на водительские права:

– Что бы вы сделали, если бы, проехав на машине более километра, обнаружили, что ключ от неё вы оставили в гараже?

– Я бы остановился и вышел, чтобы получше рассмотреть того идиота, который её толкает!

Бывший старший лейтенант Махамбет Нурпеисов сошёл с трамвая в так называемом «Соцгороде» и двинулся пешком – там немного и пройти-то надо, в соседний район, который все в Алма-Ате называли ДОСААФ. В трамвае у Махамбета созрел план – не до конца, пусть намётки. Главное, что хоть такой появился, а то первые пять минут тупо потел и паниковал. Заметил, что вокруг него в переполненном трамвае даже пустое место организовалось. Страх – он пахнет. Люди его, видимо, интуитивно улавливают, и этот запах и волны чужого страха заставляют их отодвигаться от источника. Доехали до места, что местные называют Штаты. Там лейтенант вылез и пересел на трамвай, что ехал в обратном направлении. Нет, его не тянуло, как пишут в детективах, на место преступления, и не пришло ему в голову гениальное решение, что лучше всего прятаться под фонарём. Появился план действий. В том самом ДОСААФе жил как раз знакомый отца – как раз работник ДОСААФ, бывший подполковник Игнатьев. У дяди Миши был там гараж, и он держал в нём УАЗ – вернее, два УАЗа. Один личный и один служебный. Различий дядя Миша между ними не делал. Махамбет как-то был с отцом в том гараже, и тогда заметил, куда Игнатьев убрал ключ. Полочка там есть такая незаметная под водостоком. Вот и подумал Нурпеисов – люди привычек не меняют. Ну да, прошло немало лет – но не так давно был в Алма-Ате по «коммерческим» делам и случайно увидел, как возле гастронома остановился УАЗик, а из него вышел чуть располневший дядя Миша. Отца вот нет давно, а друг его жив. Тогда забылось, да и подходить не стал – чего душу теребить? Убили отца, когда пьяную драку разнимал, не вернуть ничего. Сочувствовать старый друг будет – нужно ему это сочувствие?