— А это Наташа, — сказал Сэм, — познакомьтесь. Наташа, это Арнольд.

Арнольд повернул голову к Наташе и впился в нее глазами.

— Понятно, — сказал он, наглядевшись. — А вот чтобы пойти, к примеру, на ткацкую фабрику, крутильщицей или валяльщицей? Или волочильщицей? Это как? Не хочешь?

— Что вы такое говорите? — побледнев, прошептала Наташа. Ей в нос шибануло густым одеколонным запахом, она недоуменно подняла взгляд на Сэма и увидела, что улыбка сползает с его лица, а в глазах проступает явный ужас.

— Не пугайте девушку, — сказал он, косясь в сторону телефонной будки, откуда торопливо шел Артур. — Наташа, это он шутит.

— Я? Шучу? Ты сюда, сука, кровь прилетел пить и думаешь, мы с тобой шутки будем шутить?

— А кто это «мы»? — быстро спросил Сэм.

— Сейчас объясню, — сказал Арнольд, приподнимаясь со стула, и неизвестно, что произошло бы дальше, если бы подбежавший сзади Артур не обрушил на его голову полупустую бутылку шампанского.

Арнольд вместе со стулом повалился на пол и замер. За соседними столиками стихли разговоры, несколько граждан даже приподнялись со своих мест, собираясь не то вмешаться, не то убежать. Артур быстро сел верхом на товарища и стал заламывать ему руку за спину. Это не очень получалось, хотя Арнольд вроде не сопротивлялся.

— Так и знал, что он не удержится, — нервно бормотал Артур, — тоже попробует. Говорил, у вас психика неустойчивая. А у него, значит, устойчивая. Вы идите, пока он в себя не пришел, уведите девушку. А я…

Арнольд пошевелился, и Артур чуть не свалился с него на асфальт.

— Идемте, Наташа, — сказал Сэм, хватая Наташу за руку.

Они быстро вышли из-за столика и, разминувшись с бегущим к месту драки милиционером, быстро пошли прочь.

— Что это с ним? Наркотики? — спросила Наташа.

— Примерно, — ответил Сэм. — Я бы не хотел обсуждать чужую беду. Не знаете, где здесь можно перекусить? А то поесть так и не дали.

Наташа оглянулась на толпу, сгрудившуюся среди ресторанных столиков.

— Все, — сказала она, — свинтили дурня. Что вы говорите? Поесть? Это надо на такси ехать. Дойдем до «Волны» — они там ходят.

— Простите, Наташа, — сказал Сэм, — может быть, у вас какие-нибудь планы?

В ответ Наташа поглядела на Сэма с такой простодушной откровенностью, что все ее планы стали сразу понятны и видны.

Дорога шла мимо глубокого котлована с руинами недостроенного здания. Из трещин в стенах росли трава, кусты и даже несколько молодых деревьев, и казалось, что это не котлован, вырытый под новостройку, а могила погибшего здания или раскопки древнего города. Сэм залюбовался и шел молча; притихла и Наташа.

— Да, — сказал Сэм, когда котлован остался позади. — Удивительно. Я тут заметил одну странную вещь. Россия ведь третий Рим?

— Третий, — сказала Наташа, — точно. И еще второй Израиль. Это Иван Грозный сказал. Я в газете читала.

— Так вот, если написать «третий Рим», а потом дописать слово «Рим» наоборот, получится очень интересно. С одной стороны будет читаться «третий Рим», а с другой — «третий мир».

— В Ялте, — сказала Наташа, — часа три отсюда на катере, есть канатная дорога. Садишься на набережной и поднимаешься на гору. Там дворец строили или музей Ленина, не знаю. А потом бросили. И остались только колонны и часть крыши. Все огромное такое, и вокруг пустырь. Будто храм какой. Точно, третий Рим и есть. Сэм, а вы в первом были?