— Лисичка, — охрипший голос отличался от моего. — Сладенькая…
Дотронулся до ее бутона, раздвинул влажные от страсти лепестки. Нежно помассировал средоточие женственности. Девушка вскрикнула, выгнулась, впилась ногтями мне в плечи.
— Да, еще! О, Боже, да!
Она закатила глаза. С губ сорвался стон. Человечка кончила настолько остро, что сладкий запах ее любовного сока ударил по мозгам и отпечатался глубоким тиснением на каменном слитке памяти.
Это, мать его, никакой не сон! Я будто очнулся. И зарычал:
— Да кто ты такая?
Член пульсировал болью от неудовлетворенности. Яйца будто сжали и вывернули. Зверь рвался овладеть самкой, присвоить ее, но вместо того, чтобы закончить начатое, я отстранился и всмотрелся в миловидное, невинное, на первый взгляд, лицо.
Глаза затуманены. Щеки пылали. Налитые кровью от долгих поцелуев губы были приоткрыты. Девчонка медленно отходила от недавнего оргазма. Удовлетворенно мычала что-то нежное, улыбалась.
Я тряхнул ее, словно пробуждая ото сна.
И вдруг взгляд изменился, стал осмысленным… и растерянным. От томности и расслабленности не осталось и следа. Человечка осмотрела мои обнаженные плечи, голый торс, вздрогнула при виде напряженного члена, и тут в глазах девчонки на миг сверкнула злость.
Я прищурился: она словно тоже спала. Или находилась под чьим-то воздействием. Сейчас же, обнаружив себя подо мной, лежащую с разведенными в стороны ногами, открытую и доступную, казалось, смутилась.
Миг, второй… Секунды капали, а я все решал, как поступить. Закончить начатое или вышвырнуть шлюху из моей спальни.
Девчонка вдруг закричала так отчаянно, что пришлось зажать ей рот. Начала брыкаться, биться, изо всех сил отталкивать меня. Словно это я пришел к ней в комнату, начал лезть под платье, а потом насильно раздел и надругался над ее невинностью.
— Заткни пасть! — прорычал и вдавил в постель. — Разбудишь хоть кого-нибудь, и выпрыгнешь из окна вслед за Хьерой.
Она замолкла. Продолжала упираться мне в плечи, но больше не отталкивала. Сообразительная? Смотрела на меня широко распахнутыми зелеными глазами, которые вмиг наполнились слезами. Ну уж нет, второй раз на подобную уловку не поведусь.
— Это моя комната, дайна. Не надо строить из себя недотрогу, после того как кончила прямо подо мной.
Ее глаза еще сильнее расширились. Отчаянно покраснев, отвернулась и забилась маленькой пташкой в лапах дракона.
— И нет, можешь не бояться, я не лишил тебя девственности, — слова будто хлестали по ее оголенной коже, отчего человечка вздрагивала.
Я больше не сдерживался — не мог. Не после того, как только что сходил с ума от желания, от безудержного влечения, от красоты этой хитрой мерзавки и от скрываемой где-то глубоко под маской невинности страстной натуры. Меня словно обвели вокруг пальца и оставили ни с чем. Но кто это сделал и зачем?
Мой рык заставил девчонку сжаться:
— Кто ты на самом деле?
— Я Мира… — начала она, стоило отнять руку.
— Мне не интересно твое жалкое имя. Из какого ты мира?
— Не понимаю, о чем вы?
Ее детская открытость во взгляде подкупала. Я был невероятно зол, все еще желал ее трахнуть, мой зверь по-прежнему тянулся к девушке. Выл от жажды насладиться ею. Нестерпимо, болезненно… жалко. Я едва сдержался, чтобы не придушить мерзавку.