— Верно, — подал голос Акзэл. Скинув одежду, он уже уселся на край бассейна и насмешливо посмотрел на брата. — Страдать хочешь ты, а приходится и нам. Я давно не прочь порезвиться со своей Парой, но мысленно лисичка постоянно с тобой. Как-то нечестно! Ты и сам не берешь, и нам не даешь…

— Довольно разговоров, — спрыгнул в бассейн Эрриан. — Я тут с ума схожу от желания.

— Эй, стой, — удержал его Акзэл.

Старший сдернул брата, и они оба повалились в воду, поднимая сноп брызг в шутливой драке. Я же обвила руками шею Тресвена и, подавшись к нему, прошептала:

— Будь со мной. Я… — прижалась губами к его уху и едва слышно прошептала: — Буду представлять, что ты… везде со мной. Только ты, давай?

Тресвен шумно выдохнул и завладел моими губами. В этот самый миг преграда между нами разлетелась на осколки. Стало так легко, что я готова была взлететь, не меняя ипостаси.

Со спины ко мне приблизился Акзэл. Захватив мои руки, он завел их за голову, словно распиная меня. Я оказалась перед своими драконами раскрытая и беззащитная, но иного и не желала. Только они и я, — наш маленький мирок в заколдованном доме, — все, что имело значение. Ощущать их всех, таять в сладком единении, растворяться в ласке множества рук, что еще я могла желать? Разве мир способен дать что-то мне взамен столь же яркое и незабываемое, чем любовь моих мужчин?

Тресвен, оторвавшись от моих губ, развернул меня лицом к Акзэлу, который легко вошел в мое разгоряченное лоно. Эрриан прижался к моей спине и, лаская ягодицы, начал легонько растягивать узкое колечко.

Я задрожала от волн удовольствия, что накатывали одна за другой, сама же, не отрываясь, смотрела только на Тресвена. Он вынырнул из воды и, устроившись на краю бассейна, легонько улыбнулся. Мне оставалось лишь немного податься к нему, чтобы обхватить его мужское естество губами. Язык коснулся атласной кожи. Во рту растекся приятный солоноватый привкус смазки, и я застонала от неземного удовольствия.

Эрриан осторожно вошел в меня, и мужчины задвигались, подстраиваясь друг под друга. Единение не только магическое, но и эротическое сносило голову, накрывало волнами оргазмов, пьянило похлеще любого вина. В эти минуты мы были едины, наслаждаясь друг другом без остатка. В нашей страсти не было места ни ревности, ни чувству вины.

Наши отношения выше этого. Я — Истинная для них, а каждый дракон — моя Пара. Я любила их одинаково. Одинаково безумно, сильно, без памяти. И не представляла себя без кого-то одного. Все это я пыталась передать им, растекаясь в золотом пламени своего дара.

Моя удивительная способность от переполняющих сердце чувств стала видимой и осязаемой, приподняв нас четверых над водой. Окружая, пронзая сияющим золотом наши тела, она наполнила весь дом и расширила его до целого мира.

Мира драконов, умирающего от ядовитой ненависти Осшеанара. Он наполнился светом моей любви и начал избавляться от отравляющей магии. Пусть очень медленно, но земля уже не была такой безжизненной, а черная вода чуточку посветлела.

Я не надеялась исцелить черное сердце заточенного дракона Тьмы, но дом моих мужчин когда-нибудь восстановит тот прекрасный вид, который явился мне во сне. Я верила, что моя любовь способна на это. Ведь меня обожали самые замечательные во всех мирах мужчины.