– Абстрактное мышление не является моей сильной стороной, – ответила Эйвери.

– О, я знаю. Но из того, что я вижу, у этого парня определенно имеется некоторая форма психического отклонения. Сам текст писем указывает на то, что он хочет быть пойман, не так ли?

– Мне тоже так показалось, – кивнула Блэк. – Последнее письмо, в принципе, напрямую говорит об этом.

– Но в тоже самое время, его осторожность указывает на то, что он старается не раскрыть себя. Получается, что ты хочешь оставаться в тени, но надеешься, что тебя поймают?

Эйвери на минуту задумалась, медленно соображая, что хочет сказать Слоан.

– Это крик о помощи, который он сам не осознает, – сказала она, поняв смысл лишь тогда, когда произнесла это вслух. – Он действует осторожно и не хочет сдать себя сам из-за подсознательного чувства стыда, вины или чего-то в этом роде. Но хочет, чтобы его нашли из-за… Ну, либо он хочет похвастаться содеянным, либо понимает, что ему нужно остановиться, но не имеет достаточной силы воли для этого.

«Раз подсознательно он хочет, чтобы мы взяли его, – размышляла она, – это явно говорит о психологической проблеме. Он крадет и убивает людей, одновременно понимая, что это неправильно, поэтому хочет быть пойман. Возможно, он даже знает, что заслуживает наказание».

– Именно так, – сказала Слоан. – Итак, какой человек может вести такую внутреннюю борьбу?

– Сложный вопрос, – ответила Эйвери. Она ухмыльнулась, понимая, что Слоан направила ее в нужное русло, на след, который она сама не могла разглядеть, пользуясь логическим мышлением. – В основе его действий лежит некая причина, чтобы оставаться в тени… То, чего он стыдится или что ненавидит в себе. Это может также означать, что у него уже есть некий опыт. Но тут слишком много вариантов.

– Самонадеянность и ненависть могут стать очень хорошим мотивом для того, чтобы привести тела в первозданный вид, – подкинула идею Слоан. – Все это запросто может вызвать сожаление о содеянном и даже вызвать внутреннюю борьбу.

Эйвери кивнула. Она и сама уже приходила к этому и даже делилась своими соображениями с другими, но всегда было полезно услышать их в более логичной постановке.

– Согласна, – произнесла Блэк. – Но искать человека, которым движет ненависть к самому себе, это все равно, что искать иголку в стоге сена. Таких людей слишком много. Мне кажется, что этого парня выделяет лишь то, что он видит в этом некое искусство. Он же не только омывает и бреет их. Господи, да он делает им маникюр.

– Может у парня есть проблемы с сексом?

– Возможно, – ответила Эйвери.

Эта мысль раньше не приходила ей в голову.

«А это интересно, – подумала она. – Человек, который обожает женщин за их внешний вид, возможно, даже завидует их совершенству… Что еще могло бы сподвигнуть его делать эпиляцию, подобно женщине, делать маникюр? Ведь намного проще работать с чем-то настоящим. Возможно, у него какая-то нездоровая фантазия и дело не только в физическом аспекте секса».

– Пока я не могу подобрать какой-то определенный типаж, – сказала Эйвери. – Для этого все еще нужны более точные зацепки.