А спереди у Боба выдалось не простое время. Он пытался восстановить контроль над машиной.

Отто и я начали кататься по полу. Я держал одной рукой его за кисть и обхватил ногами его тело. Я вонзил свободное плечо в изгиб шеи Отто, пытаясь добраться до горла. Он опустил подбородок, блокируя меня. Тем не менее, моё плечо упиралось в его шею. Если бы я мог просто просунуть руку немного глубже…

И именно тогда это случилось.

Боб ударил по тормозам. Фургон тут же остановился. Толчок поднял нас с Отто в воздух и сильно ударил о пол. Но самое странное, что моё плечо так и осталось у его горла. Подумайте только. Мой вес плюс скорость машины и неожиданная остановка, всё это превратило моё плечо в своеобразный молот.

Я услышал ужасный треск, как будто сломался десяток влажных веток. Трахея Отто разломилась, словно папье-маше. Моя рука сильно ударилась обо что-то, я практический чувствовал пол фургона через кожу и хрящи его шеи. Тело Отто обмякло. Я посмотрел на слащавое лицо. Его глаза были открыты, и теперь они не просто выражали безжизненность, они на самом деле были безжизненными.

Я даже надеялся, что он моргнёт. Но этого не произошло.

Отто был мёртв.

Я скатился с него.

— Отто?

Это был Боб. Я увидел, что он полез в карман, и подумал, а не пистолет ли он сейчас вытащит, но у меня не было никакого настроения находиться и дальше здесь, чтобы выяснить это. Я ухватился за замок на задней двери и потянул его вверх, потом схватился за ручку и бросил последний взгляд назад прежде, чем открыть дверь.

Ага, так и есть — у Боба был пистолет, и он целился в меня.

Я быстро пригнулся, и пуля просвистела над моей головой. Вот вам и нежелание, чтобы я умер. Я выкатился из фургона и больно приземлился на правое плечо. И увидел свет передних фар, направляющихся на меня. Мои глаза расширились. Прямо на меня неслась машина.

Я пригнулся и перекатился ещё раз. Завизжали колёса. Машина прошла настолько близко от меня, что я почувствовал, как в лицо ударила грязь из-под колёс. Послышались гудки. Кто-то ругался.

Фургон Боба начал двигаться дальше. Облегчение разлилось по моим венам. Я с трудом переместил левое плечо в относительно безопасное место. Поскольку машины пролетали мимо, я подумал, что Боб тоже уехал.

Но он не уехал.

Фургон стоял недалеко, может быть, в двадцати метрах от того места, где я лежал, распластавшись.

По-прежнему держа в руке пистолет, Боб выпрыгнул с переднего сидения. Я выдохся. И даже не думал, что смогу двигаться, но вот что забавно: когда у кого-то в руке пистолет, такие вещи, как боль и усталость становятся, в лучшем случае, второстепенными.

И опять же у меня был лишь один выбор.

Я прыгнул в кусты на обочине дороги. Я даже предварительно не посмотрел на них. Даже не проверил всё ли там в порядке. Я просто прыгнул. В темноте я не увидел склон. Я покатился вниз, позволяя силе тяжести унести меня прочь от дороги. Я ожидал, что скоро достигну дна, но это заняло много времени.

Я падал долго и больно. Моя голова ударилась о камень, ноги о дерево, рёбра… даже не знаю обо что. А я всё падал вниз. Кувырком летел сквозь заросли, всё дальше и дальше, пока глаза не начали закрываться, а мир не почернел и затих.