Мы выбрали недостающие тридцать кило, взяв четыре гантели по пять килограммов и одну гирю весом в десять. Ее взял Иван Андреевич, видимо, пожалев двух хрупких на вид девиц, а мы потащили по гантельке в каждой руке.
Несмотря на каждодневные занятия йогой, я ощущала, что гантели с каждым шагом все больше увеличиваются в весе. Нужно будет добавить упражнения на развитие силы, а не только на гибкость. Вдобавок на шее противным грузом висели скакалки. Они скользили по голой шее, и ощущались, как свисающая гроздь змей.
На наше несчастье, нам встретилась завуч Ольга Владиславовна. Она работала здесь недолго и была преисполнена оптимизмом, что из наших учеников можно сделать что-то путное. Она считала, что не все ученики должны сесть в тюрьму на пожизненное, нет, ни в коем случае! Она искренне верила, что они достойны всего пяти-восьми лет заключения в колонии общего режима. Особым свойством нашего завуча была осведомленность, и иногда она приобретала оттенок мистики. Она знала все, даже не выходя из кабинета администрации. Впечатление от ее сверхъестественных талантов смазывалось тем, что некоторые вещи ее шокировали, например, бегающие по коридорам тараканы. Но в общем и целом она хотела превратить наше гнездо разгильдяйства в приличную школу. Намерение безусловно похвальное, но бесплодное. Обо мне у нее было очень своеобразное впечатление, исправить которое я не могла. То я приводила ей особо буйного ученика, скрутив ему руки, то она приходила, когда я гневно отчитывала целый класс за то, что они открутили парту от пола, то несчастная завуч чуть не упала с перепугу в корзину для мусора, когда я ворвалась к ней с изъятой метровой линейкой. Тогда девятый класс своровал в кабинете математики эту самую линейку, притащил на мой урок и тыкал ею в потолок, целясь в ртутные лампы. В тот день дети были особо бешеные, поэтому линейку я отобрала с трудом. Класс не унимался – «ученики» орали, топали ногами и всячески сопротивлялись учебному процессу. В таких случаях положено ходить к администрации, чтобы кто-то из завучей успокоил самых буйных. Я побоялась оставить линейку в классе и пошла к завучу фактически вооруженная. Попутно из соседнего с администрацией кабинета учительница физики спросила, не видела ли я медсестру. Мой ответ здесь не так важен, куда важнее то, что после моего появления дисциплина у нее стала идеальной. Дети спросили: «А эта тетя с палкой пришла нас убивать? Вы специально ее позвали?». А когда я вошла в кабинет администрации, завуч нервно дернулась, увидев меня с линейкой и едва не свалилась в корзину для бумаг. В другой раз я жаловалась ей на то, что мне чуть не выбили глаз, прицельно бросая упругий мячик. В общем, пересекались мы с ней в исключительно нелепых обстоятельствах. Теперь же, увидев процессию со спортивным инвентарем, завуч удивленно сдвинулась с нашего пути.
– Добрый день, – поздоровались мы.
– Что это вы делаете? – с подозрением спросила она. Я бы тоже удивилась, попадись мне такая вереница груженых людей.
– Опыты ставим, – кратко и мрачно бросила Ленка. Ответ был вполне исчерпывающим, то есть, можно исчерпать все умственные способности, силясь отгадать, какие именно опыты имелись в виду. Но завуч решила, что сейчас самое время сообщить о надвигающейся инвентаризации.