Вот такие апартаменты достались. Даже в мечтах Вовка ни о чём таком не мечтал. Хоромы. И всё ему одно… Ну, да со Стешей. И на переезд сюда Третьякова генерал своё категоричное «нет» сказал.
Срок неизвестен. Человек военный, но если только отправили, то завтра точно назад не вернут.
Так надо найти бычок недокуренный на шкафу и бутылку водки в холодильнике и можно воспроизвести фразу: «А жизнь-то налаживается». Подпрыгнул, при его росте в метр девяносто. Высоченные и потолки и шкаф. Нет бычка и пыли нет. Молодец Стеша. А ещё и холодильников-то нет. Жаль. Такая фраза пропадает.
А что в кастрюльке на плите стояло? Вернулся в кухню. Варёная картошка, ещё тёплая. И в хлебнице в полотенце хлеб.
Нет. А жизнь-то налаживается?
Событие семьдесят второе
Забегающим вперёд паровоза – выпадает нелёгкая доля стрелочников.
Самая несчастная пара на свете, сидорова коза с козлом отпущения!
Фомин ехал на игру. В метро. Сегодня, так сказать, у него звёздный час. Он впервые по-настоящему сыграет за футбольную команду московское «Динамо». Тот матч в Ашхабаде не стоит считать. И результат аннулирован и играло не «Динамо», а его пацаны с двумя только настоящими динамовцами. Про Ашхабад Вовка думал. Как спасти людей? Ничего в ударенную молнией голову не приходило. Все попаданцы пишут письма Сталину. Ему вон проще всего, подбросил в раздевалке кому из команды ВВС конверт с надписью «Для Сталина». И передадут Василию Иосифовичу, ну, а тот отцу уже. Ни каких Андроповых с Бериями. Прямо в руки. И что он в письме напишет? Что в Ашхабаде когда-то, осенью, будет землетрясение и погибнет больше тридцати тысяч человек и город прекратит существовать. Число не знаю, мол, но, дорогой товарищ Сталин, держите всю осень людей на улице. Не давайте в дома заходить, и не давайте работать в ночную смену. А ещё лучше пригоните туда бульдозеры и сносите город. Так хоть можно что ценное, ну, кирпичи и мебель, спасти. Бред! Самый настоящий бред! Ничего такого Сталин делать не будет. Разве, что настанет та ОСЕНЬ и он вспомнит о письме, но будет поздно. Вот если потом он второе письмо напишет, то … То вот не помнил Фёдор, в отличие от приличных попаданцев, про все катастрофы и фамилии предателей, тем более они ещё пацаны, а не предатели и маньяки. Будет землетрясение в Ташкенте. Когда? В шестидесятых. Так Сталина не будет. Про бомбу. Так её и без него испытают на днях. Книга была, которую начал читать Фёдор Челенков, но бросил потом. «Бесполезный попаданец», вот с точки зрения советов Сталину, он и есть бесполезный попаданец. Ничего толкового для страны сделать не может.
Стоп. Всё не так. Всё пусть чуточку, но не так. Неслась себе История по железнодорожным рельсам, на полном ходу неслась, а сегодня он ей камешек под колеса положил. Со страшным скрежетом, успел обходчик камешек увидеть, и перевёл стрелку. С ещё большим скрежетом, с визгом колёс, поезд истории свернул на эту неизвестную ей колею. Защищалась она, как могла, два раза по голове со всей силы Челенкову врезала, а он выжил и подложил, таки, подлец, камешек. И даже стрелочника этого нашёл. Указал тому на камешек, и что интересно, нормальный бы стрелочник ещё раз дал по голове и пинком сбросил камешек с рельс. А этот почему-то пошёл на поводу у пацана и, рискуя оказаться под завалом при крушении поезда, перевёл историю на другие путь. Другой путь?