В полуфинале пришлось поднапрячься. В ринге схлестнулся с немцем Интлекофером. Упорный, талантливый боксер. Дважды почти доставал меня быстрыми джебами в голову. От прямой рубки уходил по совету Ретлуева. Хотя очень хотелось сломать, втоптать. Но это риск. Шли очко в очко и до самого последнего гонга не было ясно чья берет. Судьи отдали победу мне. Немцы кинулись с протестами, ситуация в зале напряглась. На ринг повалили и наши боксеры с Киселевым и команда противника. Чудом дело не дошло до мордобоя. Но скандал все-равно случился. Нас даже несколько раз показали в вечерних новостях. Ретлуев берет за грудки немецкого тренера, Леха закрывает меня аж от двух сокомандников Интлекофера. Быстрый язык диктора я не разобрал, но похоже дойчи, несмотря на всю солидарность со своей сборной, были на нашей стороне. Причём разбирали чуть ли не каждый мой удар, по-немецки педантично подсчитывая заработанные очки. Я же пил Пепси и думал о предстоящем бое с югославом. По крайней мере меня показывали чаще и в основном те моменты, где я доминировал на ринге. Ближе к ночи в номере раздался звонок из Москвы.
Звонил лично Романов.
- Видел, видел твой бой с этим немцем – после приветствий произнес Генеральный – Молодец, хорошо держался
- Там, Григорий Васильевич, протесты пошли
- Разговаривал с Павловым. Говорит, что апелляция отклонена, победа твоя. Так что ты уже в финале. Серебро, считай, в кармане. Ну а если привезешь золото… Понесешь флаг СССР на Олимпиаде! И так, мы тебе задолжали за Бессмертный полк. Отлично, кстати, все прошло.
«…а когда Он вышел из воды, небеса открылись перед Ним»… Чтобы еще попросить? Защиту от Пельше и Веверса? Но под каким соусом? Нет, не получится – разговариваем по обычной незащищенной линии.
- Что вам привезти из ФРГ, кроме золота? – мой голос полон ехидства
- Себя без синяков – смеется в ответ Романов. Похоже, у него хорошее настроение – Отправим тебя на гастроли, иностранцы все телефоны в ЦК оборвали с просьбами. Такие люди звонят…
Ну на безрыбье и рак рыбка. Чем дальше я буду от Веверса, тем мне будет спокойнее. Попрощавшись с Романовым, я начинаю грустить. Анне я так и не смог дозвониться – ее все еще нет на вилле в Риме. Разговоры со звездочками тоже оставляют после себя осадок. И Вера и Альдона, хоть и поздравляют с победами, похоже, ждут нежности, слов о любви, но в моем сердце – чернота и тоска. Поэтому все беседы сворачивают на музыку и творчество. Кто что репетировал, какие новые костюмы нам пошила Львова, пока я «околачиваю груши» в Кельне. Девчонки, по крайней мере Вера, точно завидуют или даже злятся моему вояжу в ФРГ. Думают, я тут по магазинам хожу и красуюсь перед фанатками. А я их только и вижу, что из окна нашего автобуса. Хотя одна, мелкая, лет пятнадцати – как-то умудрилась пробраться и спрятаться в душевой раздевалки. Парни после боя зашли помыться голыми, было пикантно. Для сборной это стало темой разговора номер один на несколько следующих дней.
Пятница начинается традиционным утренним собранием в холле 6-го этажа отеля, где проживает наша сборная. Боксеры зевают, трут глаза, но видно, что у команды, хорошее настроение, все в предвкушении завтрашнего финала. Перспективы у нас самые радужные - чуть ли не в каждой весовой категории у нас либо серебро либо золото. Очень достойный результат для Чемпионата Европы, и спортсменам, действительно есть, чем гордиться. Из двенадцати участников 9 вообще впервые выступают в турнире столь высокого ранга, и лишь Горстков будет отстаивать свой титул.