Когда Джоди и дедушка спустились, все трое встречали их перед воротами двора.

— Здравствуйте, сэр, — сказал Карл. — Мы вас заждались.

Миссис Тифлин поцеловала отца в заросшую щеку и позволила огромной ручище похлопать себя по плечу. Билли торжественно пожал руку старику, ухмыляясь под пшеничными усами.

— Я привяжу вашу лошадь, — сказал Билли и увел конягу за собой.

Дедушка посмотрел ему вслед, потом повернулся к остальным и сказал то, что говорил уже сотню раз:

— Вот это парень так парень! Я знал его отца, старого Бака — Хвостатого Мула. Уж не знаю, почему его звали Хвостатый Мул, разве оттого, что он был погонщиком мулов.

Миссис Тифлин пригласила отца в дом.

— Ты надолго? В письме не сказано.

— Не знаю, думал, побуду у вас пару недель. Но у меня никогда не выходит пробыть столько, сколько задумал.

Вскоре все сидели за покрытым белой клеенкой столом и ужинали. Над столом висела лампа с жестяным отражателем. За окнами столовой в стекло негромко стукались большие мотыльки.

Дедушка разрезал кусок мяса на маленькие кусочки и стал тщательно их жевать.

— Проголодался, — сказал он, — нагулял аппетит в дальней дороге. Как в старые времена, когда мы ехали на запад. К вечеру от голода желудки сводило, едва могли дождаться, когда изжарится мясо. Бывало, вечером я съедал фунтов пять буйволятины.

— В дороге так всегда, — вступил в разговор Билли. — Мой отец был погонщиком. Мальчонкой я помогал ему. Так мы вдвоем могли смести олений окорок.

— Я знал твоего отца, Билли, — сказал дедушка. — Такого человека еще поискать. Его звали Бак — Хвостатый Мул. Уж не знаю, почему, разве оттого, что он был погонщиком мулов.

— Точно, — согласился Билли. — Было такое дело.

Дедушка отложил нож с вилкой и оглядел стол.

— Помню, однажды у нас кончилось мясо… — голос вдруг стал чудной, низко-напевный, будто покатился по особому желобку, какой проточил для него не единожды рассказанный рассказ. — Ни буйвола тебе, ни антилопы, ни даже кроликов. Даже койота не могли подстрелить наши охотники. В такое время вожак должен быть начеку. Вожаком был я, вот я и давай смотреть в оба, знаете, почему? Потому что едва начинается голод, люди готовы резать быков, которые их же и везут. Представляете? Да, были случаи, когда люди съедали свой тягловый скот. Начинали с середины каравана и постепенно подбирались к обоим концам. Напоследок съедали ведущую пару и коренных лошадей. Вот вожак и должен был их сдерживать.

Каким-то образом большому мотыльку удалось прорваться в комнату, он принялся кружить вокруг висячей керосиновой лампы. Билли встал и попробовал прихлопнуть его двумя руками. Карл, сложив ладонь чашечкой, поймал мотылька и раздавил. Подошел к окну и выбросил.

— Так вот я и говорю, — продолжил было дедушка, но Карл перебил его:

— Вы бы еще мяса поели. Мы-то уж готовы взяться за пудинг.

Джоди увидел, как в глазах матери сверкнул гнев. Дедушка поднял нож и вилку.

— Я и вправду здорово проголодался, — согласился он. — Доскажу попозже.

После ужина все уселись возле камина в соседней комнате, и Джоди не сводил глаз с дедушки. Вот они, знакомые признаки. Бородатое лицо склонилось вперед; из глаз исчезла строгость, они задумчиво смотрели в огонь; большие костистые пальцы сплелись на черных коленях.